Духовное содержание и смысл Анафоры
Центральная часть Евхаристии — Анафора. «Анафора» слово греческое «анаферо» и означает «возношение» — возношение Святых Даров.
По словам Николая Кавасилы содержание Анафоры заключается в том, что предстоятель от лица всей Церкви «возносит (греч. ἀναφέρει) благодарение Богу; и, воздав Ему славословие, восхвалив Его с ангелами, исповедав благодарение Ему за все блага, которые Он даровал нам от века, и…
совершив воспоминание оного неизреченного и постоянного смотрения о нас Спасителя… священнодействует честные Дары и совершает всю жертву… Возвестив о той страшной вечере, как Спаситель пред Своими страданиями преподал ее святым Своим ученикам… просит…
чтобы Всесвятый и всемогущий Дух Божий, почив на них, преложил хлеб в самое честное и святое Тело Христа, а вино — в самую честную и святую Кровь Его».
Эта часть Литургии зачастую называется и Евхаристическим каноном.
Во время этого раздела богослужения Литургии священнослужителем прочитывается единая большая молитва Анафоры.
Первые христиане в разных областях Римской Империи и вне ее знали до 200 разных анафор. В наше время на литургии обычно читается анафора, составителем которой считается свт. Иоанн Златоуст. Она включает в себя четыре составляющие — благодарение Богу, воспоминание о всем, что совершил Господь для нашего спасения, призывание Духа Святого и нашу молитву друг о друге.
Сегодня эта молитва читается священником в алтаре тайно, «про себя», однако так было не всегда.
В Древней Церкви молитва Анафоры всегда произносилась гласно, вслух, а народ в отдельные моменты этой молитвы гласно же выражал свое единение, единомыслие со священнослужителем словами «Достойно и праведно есть…», «Свят, свят, свят…» и так далее.
В VI веке гласное чтение молитвы Анафоры зачастую стало заменяться тайным. Против этой новой практики очень резко выступил святой император Юстиниан, однако, несмотря на его усилия, к середине VII века практика тайного чтения евхаристических молитв уже получила повсеместное распространение.
Для стоящих в храме прихожан совершение Евхаристического канона на Литургии святого Иоанна Златоуста начинается со слышимого ими пения хора «Достойно и праведно есть…
»; священник же в алтаре в это время приступает к чтению Анафоральной молитвы: «Достойно и праведно Тя пети…
» А завершается Анафора священническим возгласом: «И да будут милости великого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа со всеми вами».
Тайное чтение в алтаре молитвы Анафоры прерывается иерейскими возгласами и совершается при постоянном пении хора.
При этом следует иметь в виду, что все эти фрагменты читаемой священником про себя молитвы, его возгласы и пение хора, органично переходя, перетекая друг в друга, вместе как раз и составляют тот самый единый, неразрывный по смыслу текст Евхаристического канона.
Центральная мысль этой единой молитвы Анафоры — обращенное к Богу Отцу прошение о ниспослании Святого Духа на предлежащие Дары и о преложении их в Тело и Кровь Господа Иисуса Христа.
Молитва Анафоры обращена к Богу Отцу: именно Его просит священник освятить хлеб и вино, преложить их в Тело и Кровь Спасителя, ниспослать на них Своей властью Святого Духа.
Святой Николай Кавасила объясняет причину того, почему молитва Анафоры обращена к одному Богу Отцу так: «для чего священник к освящению Даров призывает не Сына, тогда как Он, как сказано, и Священник и освящает, а Отца? Чтобы ты знал, что Спаситель освящает не как человек, а как Бог, по Божественному Своему могуществу, которое у Него одно с Отцом».
В этой молитве для удобства литургической науки принято условно выделять, различать несколько ее частей.
Структура Анафоры
Первую часть Анафоры принято именовать Префацио (Praefatio), что в переводе с латинского языка означает «введение»; по своему содержанию она представляет обращенное к Богу благодарение за все явленные Им Своему творению милости и, в том числе, за совершаемую ныне службу. Его текст: «Благодать Господа» (2 Кор 13. 13) или «Господь с вами» — «И со духом твоим», «Ввысь (устремим) сердца» — «Имеем ко Господу», «Возблагодарим Господа» — «Достойно и праведно».
Это — благодарение Богу, в котором раскрывается глубина чувств преданной Богу души. У св.
Василия Великого это — прославление Бога за создание человека и дарование ему способности познания Бога, за домостроительство его спасения по грехопадении. Св.
Иоанн Златоуст прославляет Бога за Его величие, за приведение человека «от небытия в бытие», за спасение падшего и за все благодеяния «их же вемы и не вемы, явленная и неявленная».
Следующая часть Анафоры — Санктус (Sanctus) начинается возгласом священника «Победную песнь поюще, вопиюще, взывающе и глаголюще» и пением известного ангельского гимна из библейской книги пророка Исаии «Свят, свят, свят Господь Саваоф…» (Ис. 6, 1-3). Sanctus (лат.
– Свят, т. е. песнь «Свят, Свят, Свят! Полны небо и земля славы Твоей» (Ис 6. 3; ср.: Откр 4. 8, Иер 23. 24, Авв 3. 3); в развернутой форме Sanctus дополняется словами: «Осанна в Вышних! Благословен Грядый во имя Господне! Осанна в Вышних!» (Пс 117. 26; Мф 21. 9; Мк 11. 9-10; Ин 12. 13)).
К тексту Санктуса также присоединяется Институцио (Institutio), содержащее повествование о Тайной Вечере и включающее в себя произнесенные Христом установительные слова Таинства Евхаристии «Приимите ядите, Сие есть Тело Мое…» и «Пийте от Нея вси, Сия есть Кровь Моя нового завета…». Institutio (установление, т. е. рассказ о Тайной вечере и установлении таинства Евхаристии) с чтением установительных слов («Приимите, ядите» и «Пейте из нее все»).
Далее следует Анамнесис (лат Anamnesis от греч. ἀνάμνησις — воспоминание), что в переводе означает «воспоминание», ибо здесь вспоминаются Христовы «крест, гроб, тридневное Воскресение, на небеса восхождение…». установление Господом Таинства Евхаристии с произношением установительных слов Его: «Примите, ядите…», «Пиите от нея вси…», «Сие творите в Мое воспоминание».
Здесь же дьякон особым образом совершает возношение Святых Даров.
После Анамнесиса следует Эпиклесис(Epiclesis), что в переводе с греческого означает «призывание». Здесь происходит призывание на евхаристические хлеб и вино наития Святого Духа, с тем, чтобы Господь преложил их в Тело и Кровь Христовы.
«… и просим, и молим, и мили ся деем, ниспосли Духа Твоего Святаго на ны и на предлежащие Дары Сия».
Мысль о том, что Дары прелагаются именно силой сходящего на них Святого Духа, является для православной традиции важнейшей. Об этом говорит святитель Иоанн Златоуст: «Тáинственные Тело и Кровь никак не могут соделаться без благодати Духа».
Евхаристия — не только соединяет нас со Христом, пересозидая в Его Тело и Кровь; она также является для христианина и одним из совершеннейших путей его единения со Святым Духом. О том же пишет и святитель Амвросий Медиоланский (IV век), приводя очень неожиданное сравнение, дерзновенный образ опьянения — через Евхаристическое общение — благодатью Святого Духа,
В славянской богослужебной традиции с XV-XVI столетий Эпиклесис предваряется чтением тропаря Третьего часа. В греческой богослужебной традиции этот тропарь за Литургией не звучит вообще. У нас он читается священником после слов молитвы Анафоры «…низпосли Духа Твоего Святаго на ны и на предлежащыя Дары сия».
Вот текст этого тропаря: «Господи, иже Пресвятаго Твоего Духа в третий час апостолом Твоим низпославый, Того, Благий, не отими от нас, но обнови нас молящих Ти ся». Священник читает тропарь трижды, а диакон в промежутках между этими чтениями произносит известные стихи из 50-го псалма: «Сердце чисто созижди во мне, Боже…
» и «Не отвержи мене от Лица Твоего…», где также упоминается Святой Дух.
Итак, эти тексты были включены в текст Анафоры в противовес католикам, — чтобы еще более усилить, подчеркнуть две богословские идеи: Дары освящает Святой Дух, причем Он призывается Церковью и освящает хлеб и вино уже после произнесения священником установительных слов Христа.
Наконец, еще одна значимая часть Анафоры — Интерцессио (Intercessio), что в переводе с латинского языка означает «ходатайство».
Интерцессио начинается со слов «Изрядно о Пресвятей…». Здесь совершается поминовение Богородицы, всех святых, затем усопших, вселенной, Церкви, страны, властей, воинства, патриарха, правящего епископа.
Это моление о всех святых, за Церковь Святую, Соборную и Апостольскую, за всех христиан живых и усопших в надежде воскресения и жизни вечной, «и о всех и за вся».
(В практику православной Церкви вошел обычай пения во время intercessio песнопений в честь Божией Матери).
Анафора также имеет свое краткое завершение (Доксологио), начинающееся со слов «И даждь нам единеми усты и единем сердцем славити…»
Основные типы Анафор
Еще в древней Церкви вырисовываются три основные типа структурной организации текста Анафор: Aлександрийско-римский, Западно-сирийский и Восточно-сирийский. Именно они обусловили основные ветви дальнейшего развития евхаристических молитв.
К Aлександрийско-римскому типу относятся некоторые Анафоры, используемые в Коптской и Эфиопской Церквах, а также Римский Канон, который на протяжении многих веков вплоть до последних десятилетий оставался единственной евхаристической молитвой в латинском обряде Католической Церкви.
Западно-сирийский тип представлен литургией апостола Иакова, прежде широко распространенной на Востоке, а позже сохранявшейся у сирийцев-яковитов, а также в нескольких православных монастырях в Иерусалиме и на греческом острове Закинфе (в последнее время ее изредка служат православные архиереи, в т. ч. и в Русской Православной Церкви). Дальней ветвью этого типа являются многочисленные Анафоры мозарабской Литургии, сохранившейся в Испании.
К восточно-сирийскому типу относятся Анафоры Литургии Иоанна Златоуста и Литургии Василия Великого, практически единственные, оставшиеся в обиходе Православной Церкви, а также Литургии Афанасия Великого, которой пользуется Армянская Церковь.
Порядок частей Анафоры
Порядок частей в различных анафорах может быть разным. В литургиях западно-сирийского, византийского и армянского обрядов тип анафоры — PSAEJ, где P-префация, S-санктус, A-анамнесис, E—эпиклеза, J—интерцессия. Александрийские (коптские) анафоры имеют тип PJSAE.
Восточно-сирийский (халдейский) обряд — тип PSAJE. Структура традиционной римской анафоры описывается формулой PSEJAJ, то есть содержит две интерцессии.
Некоторые исследователи подчёркивают, что в римской анафоре есть и второй эпиклесис, причастный, с его учётом формула должна выглядеть PSEJAEJ.
Источники:
Александр А. Соколовский
Источник: http://www.blagobor.by/article/liturgia/anaphora
Алексей Кашкин. Твоя от Твоих Тебе приносяще / Православие.Ru
Итак, разбирая чинопоследование Божественной литургии (смотрите публикации в предыдущих номерах газеты и на сайте Саратовской епархии), мы подошли к ее вершине — Евхаристическому канону. Рассказывает нам о нем и объясняет отдельные его моменты наш постоянный собеседник, доцент Саратовской православной семинарии Алексей Кашкин.
— Алексей Сергеевич, почему в данном случае мы употребляем именно это слово — канон?
— Греческое слово «канон» означает правило. Канонами назывались правила Вселенских Соборов. И в данном случае канон утверждает правило священнодействия, совершаемого в алтаре, его последовательность. Ведь это священнодействие — важнейшее из совершаемых в храме, здесь нет ничего второстепенного и мелкого. Канон регламентирует каждое движение и каждое слово.
— Для нас, мирян, Евхаристический канон начинается с возгласа «ГорЕ имеим сердца». Как его понимать?
— «ГорЕ» значит вверх, глагол «имеим» можно перевести как «давайте будем иметь» — это призыв обратить сердца от дольнего («нижнего»), от наших земных забот и проблем к горнему. Но обратить сердца — значит не просто не думать, не вспоминать обо всем этом во время совершения Евхаристии.
Церковь в эту минуту призывает нас к большему, к тому, чтобы жить горним, пребывать сердцем в Боге. На самом деле, мы всегда должны жить так, чтобы сердца наши были обращены горЕ.
Но мы по немощи нашей не справляемся с этим и должны хотя бы сейчас, перед великим чудом преложения хлеба и вина в Плоть и Кровь, сделать сугубое усилие.
— С возгласа «Благодарим Господа» начинается анафора — главная часть Божественной литургии. Почему она предваряется именно этим возгласом и что она такое?
— Слово «Евхаристия» означает благодарение; Сам Господь перед тем, как установить Евхаристию, возблагодарил Отца (см.: Лк. 22, 19). И мы, приступая к Божественной трапезе, благодарим Господа за дело нашего спасения, осуществленное Им. И в тайных молитвах, читаемых священником в алтаре, главное место занимает именно благодарение Бога.
Слово «анафора» греческое, оно означает возношение. В ветхозаветном понятии жертва именно возносится — в виде дыма, к небесам. Слово «анафора» говорит о том, что мы приступаем к жертвоприношению, к бескровной жертве.
— Хор поет «Достойно и праведно есть поклонятися Отцу и Сыну и Святому Духу», диакон в алтаре снимает с дискоса с предложением (Агнцем) прикрывающую его звездицу. Далее мы слышим возглас священника «Победную песнь поюще, вопиюще…» и далее — торжественное и страшное песнопениеСвят, Свят, Свят Господь Саваоф! Исполнь (полны) небо и земля славы Твоея (Ис. 6, 2).
— Здесь надо отметить, что Евхаристический канон целостен и состоит как из тайных молитв, читаемых священником в алтаре, так и из тех возгласов и песнопений, которые слышит церковный народ.
Возглас священника «Победную песнь поюще, вопиюще, взывающе и глаголюще» есть продолжение его тайной молитвы, точнее говоря, продолжение заключительных слов той части, которая читается священником, пока хор поет «Достойно и праведно…»: «предстоят Тебе тысящи Архангелов и тмы Ангелов, Херувими и Серафими шестокрилатии, многоочитии…». А песнопение «Свят, Свят, Свят» имеет в литургической науке специальное название sanctus (лат. святой) и разделено на две части: первая возвращает нас к книге пророка Исаии, который видел Господа, сидящего на престоле высоком, и Серафимов, славивших Его именно этими словами. А вторая взята из псалма 117‑го: Благословен грядый во имя Господне (26).
— И вот наконец — Приимите, ядите…
— Это установительные слова Святой Евхаристии. В Литургии святителя Василия Великого они предваряются еще фразой «Даде (давая) святым Своим учеником и апостолом рек».
Установительные слова, произнесенные Господом на Тайной вечере, при установлении Евхаристии, в Литургии имеют следующий вид:Приимите, ядите, сие есть Тело Мое, еже за вы ломимое во оставление грехов… Пийте от нея вси, сия есть Кровь Моя Новаго Завета, яже за вы и за многи изливаемая во оставление грехов.
Интересно, что ни в Евангелиях, ни в Первом послании к Коринфянам (11, 24–25) эти слова именно в таком виде не встречаются. Можно сказать, что Церковь соединила текст установительных слов из Евангелий от Матфея и от Луки, и получился нынешний синтетический вариант.
Впервые он встречается в Литургии апостола Иакова, затем перешел в наши обе Литургии. Эти слова заставляют нас еще раз осознать и почувствовать: Евхаристия, совершаемая сегодня в наших храмах, восходит к Тайной вечере.
После установительных слов мы слышим «Твоя от Твоих Тебе приносяще о всех и за вся»; в алтаре происходит возношение Даров, диакон поднимает сосуды (дискос и Чашу) над престолом, затем вновь ставит на место.
— Что означает «Твоя от Твоих…»?
— Все, что есть на этом свете, создано Богом и принадлежит Ему. И что мы можем принести Ему в дар? Только то, что и так Его. И мы — Его, потому и возносим то, что от Него получили — не только за себя, но и за всех.
Хор поет «Тебе поем, Тебе благодарим», а священник в алтаре читает краткую молитву, которая по-гречески называется эпиклезис — призывание: «Еще приносим Ти словесную сию и безкровную службу, и просим, и молим, и мили ся деем, низпосли Духа Твоего Святаго на ны и на предлежащия Дары сия».
Это призывание присутствует во всех древних Литургиях. Нашествием Святого Духа происходит освящение Святых Даров. Следует, однако, отметить: православные богословы воздерживаются от указания точного момента преложения земного вещества в Плоть и Кровь Господа.
Мы не можем вот так, механически фиксировать действие благодати Божией в земном времени: вот, секунду назад это было вино и хлеб, а сейчас уже иное. Тем не менее, после эпиклезиса начинается центральная часть Евхаристического канона.
Молитва эпиклезиса прерывается добавлением, вошедшим в канон в XVII веке вследствие полемики с католиками — читается тропарь третьего великопостного часа о призывании Святого Духа: «Господи, иже Святаго Твоего Духа в третий час апостолам Твоим ниспославый…».
После тропаря молитва эпиклезиса (в которую еще вставлены слова диакона, так что получается искусственно созданный диалог) завершается: диакон, указывая орарем на дискос, говорит: «Благослови, владыко, Святый Хлеб». Священник благословляет предложение со словами «И сотвори убо хлеб сей честное Тело Христа Твоего».
Диакон, указывая орарем на Чашу: «Аминь. Благослови, владыко, Святую Чашу». Священник: «А еже в Чаши сей, честную Кровь Христа Твоего». Затем, благословив Святые Дары вместе, произносит: «Преложив Духом Твоим Святым». Священник и диакон совершают земные поклоны, и многие в храме следуют их примеру.
Священник тайно (про себя) читает молитвы «Яко же быти причащающимся» и «Еще приносим Ти словесную сию службу». И начинается завершающая часть Евхаристического канона.
— Именно здесь звучит обращение к Божией Матери…
— Да, мы слышим возглас «Изрядно о Пресвятей, Пречистей, Преблагословенней…», а хор поет «Достойно есть» или «О Тебе радуется», если совершается Литургия святителя Василия Великого. Пока поется это песнопение, священник тайно молится за всех усопших, а затем и за живых: «В первых помяни, Господи…».
«И всех и вся» — продолжение этой молитвы хором. Затем мы слышим слова о нашем единении перед Божественной трапезой: «И даждь нам единеми усты и единем сердцем славити и воспевати пречестное и великолепное имя Твое».
Завершается Евхаристический канон возгласом священника «И да будут милости Великого Бога и Спаса нашего со всеми вами…».
— Далее, после второй просительной ектении «Вся святыя помянувше…» нас ждет общее пение молитвы Господней, «Отче наш». Почему?
— Это одна из древнейших особенностей Литургии, восходящая к III веку. А поем мы ее все вместе перед Причащением — не только потому, что эта молитва дана нам Самим Господом, но и потому, что в ней есть слова «Хлеб наш насущный даждь нам днесь».
Мы можем воспринимать их как слова о хлебе насущном, о том пропитании, которое подает нам всем Господь, но святые отцы подразумевали здесь Хлеб Евхаристии — Святые Дары.
И воспринимали «Отче наш» как молитву о даровании возможности причащаться Святых Таин, что было особенно актуально в периоды гонений.
После «Отче наш» находящийся в алтаре священник, преподав «мир всем», закрывает завесу царских врат (напомним, сами они закрыты еще с окончания Великого входа).
Диакон возглашает «Главы ваша Господеви приклоните» — мы приближаемся к непосредственной встрече со святыней, к Причащению Святых Таин.
Священник тайно читает молитву «Благодарим Тя, Царю невидимый…», которая продолжается возгласом «Благодатью, и щедротами, и человеколюбием Единородного Сына Твоего…». Диакон возглашает «Вонмем» (то есть «Будем внимательны»).
— Многие спрашивают: почему перед Причащением духовенства в алтаре мы слышим возглас «Святая святым», разве мы святые?
— Возглас действительно означает, что Святые Дары предназначены святым; но слово «святые» здесь используется в значении выделенные для Христа, избранные для Него и освященные Его благодатью.
Сам факт нашего крещения уже выделил нас из общего числа людей: Но вы — род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет (1 Пет. 2, 9). Эти слова первоверховного апостола говорят еще и о том, что каждый из нас призван к святости.
После «Святая святым» хор поет «Един Свят, един Господь» — только Он, Единый Безгрешный, может очистить нас от наших грехов — и затем причастны, или, по-гречески, киноники.
Причастен, как правило, стих псалма (хотя есть и исключения, то есть причастны, взятые не из псалмов, например, пасхальный «Тело Христово приимите…»), который следовало бы петь медленно все то время, пока причащается духовенство. В Средние века действительно пели этот стих (или два стиха, если положено по Уставу) на протяжении пяти-семи минут, пока причащались клирики.
Сразу после возгласа «Святая святым» перед закрытыми царскими вратами ставится зажженная свеча, которая горит все время, пока причащаются священнослужители; перед началом Причащения народа ее убирают.
— Теперь — о Причащении духовенства и затем мирян.
— Диакон, войдя в алтарь, обращается к священнику: «Раздроби, владыко, Святый Хлеб». Священник разделяет Агнец на четыре части по крестообразному надрезу, сделанному на проскомидии.
Затем, взяв частицу, именуемую Иисус (на ней сокращенно написано имя Божие — IC), он творит ею крестное знамение над Чашей и опускает ее в Чашу с Кровью Христовой. Диакон вливает в Чашу теплоту — горячую воду — со словами «Теплота веры, исполнь Духа Святаго».
Священник берет вторую из четырех частей Агнца, «Христос» (печать «ХС»), и раздробляет ее на частицы по числу причащающихся в алтаре священнослужителей. Наступает минута их Причащения. Они молятся, поклоняются Святым Дарам, испрашивают прощения друг у друга и у народа.
Диакон произносит слова «Се, прихожду к бессмертному Царю и Богу моему», затем — «Преподаждь ми, владыко, Честное и Святое Тело…» и принимает от священника частицу Тела Христова в ладонь правой руки.
Священник повторяет те же слова «Се, прихожду…», целует антиминс и произносит: «Честное и Пресвятое Тело… преподается мне (имя) священнику, во оставление грехов моих и в жизнь вечную».
Прочитав молитвы «Верую, Господи, и исповедую», «Вечери Твоея Тайныя…» и «Да не в суд или во осуждение…» (мы услышим эти молитвы чуть позже, перед Причащением мирян) священнослужители причащаются сначала Телом Христовым, а затем Кровью, испивая по три глотка из Чаши — Потира. Священник предваряет Причащение Кровью словами «Честныя и Святыя Крове Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа причащаюся аз, раб Божий, священник… (имя)», а затем — «Причащается раб Божий диакон (имя) Честныя и Святыя Крове…». Вскоре и мы, миряне, слышим долгожданное «Со страхом Божиим и верою приступите…».
Газета «Православная вера» № 6 (530)
Марина Бирюкова
Источник: http://www.pravoslavie.ru/78257.html
Евхаристический канон – сердце Литургии
Древнейшим по времени происхождения и важнейшим на протяжении всей истории Церкви священнодействием является таинство евхаристии, установленное Самим Иисусом Христом.
Для святых отцов и учителей Церкви литургия, во время которой и совершается это таинство, является путем, ведущим к Богу, путем обретения опыта Божественной жизни здесь и сейчас, и откровением Высшей тайны – Самого Бога. Все другие богослужебные чинопоследования и части суточного богослужения тяготеют к ней.
В древности евхаристией завершалось таинство крещения, с евхаристией соединялись хиротонии и бракосочетания, участием в евхаристии знаменовалось разрешение грехов кающихся.
Главная часть литургии, в центральном моменте которой совершается преосуществление Святых Даров, называется анафорой, евхаристическим каноном или евхаристической молитвой в узком смысле этого слова.
Древняя церковная традиция знала только гласное произношение анафоры во всеуслышание народа, который внимательно слушал произносимое и в отдельных моментах выражал свое согласие и соучастие с предстоятелем в совершении евхаристии краткими восклицаниями вроде «Достойно и праведно есть», «Свят, свят, свят».
Он же завершал молитву словом «Аминь». И тогда соборность евхаристической молитвы была особенно ощутима. Но к VI веку складывается и закрепляется практика тайного чтения анафоры.
С тех пор верующие слышат лишь отдельные фразы евхаристической молитвы, связать которые между собой весьма проблематично для того, кто не знает ее полного текста. А потому нельзя не согласиться с архимандритом Киприаном (Керном), утверждавшим о том, что живая философия Православия остается скрытой от большинства молящихся[1].
В своем плане и общем содержании молитв анафора сохранилась от древнейших времен и претерпела меньше всего изменений, несмотря на все историко-культурные влияния и преобразовательные действия отдельных литургистов, имевшие место в богослужебной жизни Церкви. Так, анафоры всех типов могут быть условно разбиты на 4 части: praefatio (введение), anamnesis (воспоминание), epiclesis (призывание) и intercessio (заступничество, ходатайство).
Согласно древнейшей литургической традиции все евхаристические молитвы должны быть обращены к Богу Отцу (хотя, в постановлениях Константинопольского Собора 1156 г.
говорится о том, что жертва приносится всей Пресвятой Троице), в то время как отдельные составные части евхаристического канона повествуют о деятельности Отца или Сына или Святого Духа.
В молитве praefatio говорится именно о творческой деятельности Бога Отца, следующая за ней молитва анамнезиса прославляет искупительный подвиг воплощенного Сына Божия, а в молитве эпиклезиса на Дары призывается Святой Дух.
Первая часть анафоры называется praefatio, то есть введение, предисловие. Именно эта часть и определяет собой дальнейшее священнодействие, так как является его основой.
В ней священник обращается к Богу с благодарением за все Его благодеяния и, в особенности, за творение мира, за промышление о нем, за милосердие к роду человеческому, за искупительный подвиг Его Сына и вообще за все явленные и неявленные блага, дарованные Богом через Его Единородного Сына страждущему роду людскому.
Литургисты отмечают, что молитва praefatio возникла из еврейских суточных и храмовых молитв бераха (краткое славословие, обычно начинающееся словом «Благословен») и зиммуна (благодарение Бога за пищу).
О древности этой части анафоры свидетельствуют многие христианские литургические памятники.
Еще Иустин Философ в своей апологии говорит, что эта молитва как момент наивысшего устремления человека в горний мир сконцентрировала в себе благодарение, в котором раскрывается глубина чувства преданной Богу души.
Апофеозом praefatio, который и заканчивает эту молитву, является серафимский гимн «Свят, свят, свят» из Исайи 6. 1-3. Он имеется в утренней молитве евреев теффила, а также во многих кедушах (с евр. – священие), где благодарения за благодеяния Божии переходят в молитву славословия имени Божия, включающую этот гимн.
Предшествующий гимну возглас священника: «Победную песнь поюще…» и сам гимн являются связующим звеном между двумя молитвами евхаристического канона. Слова «Свят, Свят, Свят Господь Саваоф, исполнь небо и земля славы Твоея» очень хорошо заключают молитву, говорящую о творении Богом мира и о Его совершенствах.
Следующая за ними фраза «Осанна в вышних, благословен Грядый во имя Господне», с которой обращались к Господу приветствовавшие Его иудеи, подводит нас к молитве анамнезиса, прославляющей искупительный подвиг Господа Иисуса Христа.
Хотелось бы добавить, что упоминанием ангельских воинств, стоящих окрест престола Господня и славословящих Его величие, заканчиваются молитвы введения почти всех анафор.
Молитвы praefatio и анамнезисa тесно связаны между собой, так как воспоминание спасительных страданий как одного из благодеяний, явленных роду человеческому, есть продолжение благодарений, приносившихся в начале анафоры.
С греческого языка слово anamnesis переводится как «воспоминание». И молитва, носящая такое название, является неотъемлемой частью анафоры. Каждая литургия – это новое боговоплощение и повторение Голгофы, новое воспоминание (анамнезис) спасительного подвига Христа.
В этой молитве евхаристического канона осуществляются слова Спасителя: «Сие творите в Мое воспоминание», – которые ознаменовали установление Таинства таинств и являются полномочием и заветом совершать его «доколе Он придет» (1 Кор. 11, 26).
Архимандрит Киприан (Керн) писал, что, так как молитва анамнезисa является воспоминанием смерти Господней, то в ее текст не могли не войти слова установления таинства.
Профессор же Успенский связывает введение установительных слов,[2] на основании которых совершается призывание Святого Духа, с появлением следующей молитвы эпиклезисa. Он пришел к этому выводу на основании исследований рукописи Дейр-Бализэ.[3]
Некоторые ученые выделяют еще молитву sanctus из молитвы анамнезисa. И таким образом получается, что sanctus посвящен благодарению за искупительные подвиги Христа и читается во время пения серафимского гимна.
К молитве же анамнезисa они относят описание Тайной вечери с установительными словами и воспоминание претерпленных Спасителем креста и погребения, а также воспоминание воскресения, вознесения, сидения одесную Отца и второго пришествия.
Во время произнесения возгласа «Твоя от Твоих Тебе приносяще о всех и за вся», с которого начинается молитва призывания Святого Духа (эпиклезис), совершается возношение Святых даров.
Вероятно, от греческого глагола «anafero» – «возношу» – и было дано еще одно название евхаристическому канону – анафора. Должно быть, чин возношения очень древний и берет свое начало в ветхозаветном богослужении (Исх. 24. 23-24).
Относительно возгласа «Твоя от Твоих…» исследователи говорят, что первоначально он являлся собственно александрийской особенностью евхаристических молений и в других типах анафор отсутствовал.
В антиохийские анафоры он мог быть внесен не ранее VII века, когда введение тайного чтения анафоры могло вызвать необходимость поддержания у народа молитвенной сосредоточенности пением гимна «Тебе поем…». Профессор Н.Д. Успенский также отмечает, что эта вставка нарушает дедукцию мысли анафор. [4]
После возношения Даров священник начинает читать молитву эпиклезиса (греч. epiclesis – призыв), которая вместе с установительными словами является самой существенной частью анафоры.
Общецерковным сознанием эта часть анафоры всегда воспринималась как ее кульминационный момент, непосредственно связанный с тайной евхаристии. Но эпиклезис не всегда включал в себя призывание именно Святого Духа. В древних анафорах доникейского периода идеи, содержащиеся в ней, были иными.
Так, например, Серапион, епископ Тмуитский, молился о пришествии на Дары Слова Божия. А в анафоре «Завещания Господа нашего Иисуса Христа» возносится моление к Святой Троице о том, чтобы Она приняла предложенные пищу и питие к Своей святости. Подобный эпиклезис в научной среде называется восходящим.
Первое упоминание о нисходящем эпиклезисе встречается у Иринея Лионского.
На основании слов из его трактата «Против ересей» учеными делается вывод, что он, совершив благодарение, призывал Бога и этому призыванию придавал особое значение, веруя, что с этим призыванием хлеб и вино принимали Слово Божие и становились Телом и Кровью Христа. Призывание Святого Духа служило утверждению апостольской веры среди все усиливавшихся гностицизма и савеллианства.
С течением времени молитва эпиклезиса претерпела некоторое изменение – интерполяцию тропаря третьего часа, – которое разделило восточную практику на две. В греческой, арабской и албанской церквях о чтении этого тропаря ничего в служебниках не говорится. Рассматривающий эту традицию Русской церкви прот.
Николай Деснов утверждает, что тропарь, вставленный в центральное место анафоры, там совершенно неуместен, так как «нарушает слаженное литературное построение предложений и логическое течение слов и мыслей, искажает богословствование святителей Василия Великого и Иоанна Златоуста»[5].
Тропарь этот обращен к Сыну Божию Иисусу Христу, Который, согласно Своему обетованию, послал во времени от Отца Святого Духа на апостолов; и когда священник, закончив его читать, вновь обращается к молитве эпиклезиса, то оказывается, что у Христа же просят претворить Дары в Тело еще одного Христа.
По мнению архимандрита Киприана (Керна), в богослужении русской церкви этот тропарь был вставлен в полемических целях с католиками в конце XV – начале XVI века и прочно там закрепился[6]. Это предположение может быть косвенно подтверждено проф. Красносельцевым Н.Ф.
, который характеризует именно этот промежуток времени как окрашенный особенно ярким стремлением к облагораживанию богослужения и стремлением руководствоваться при этом собственными домыслами и собственными усмотрениями[7]. В XIX веке практике чтения тропаря третьего часа в молитве эпиклезиса было придумано символическое значение.
С молитвой эпиклезиса, являющейся молитвенным исповеданием догмата о Святом Духе, связано и одно из разногласий между Православной и Католической Церквями.
Католическое богословие утверждает, что служащий священник является «Vice Christus» и произносит установительные слова от имени Спасителя как Сам Спаситель, заменяя Его в полной мере, а потому молитва призывания Святого Духа не нужна для освящения Святых Даров.
Православная же Церковь утверждает: «Мы твердо верим, что преложение хлеба и вина в Тело и Кровь Христову совершается священническими молитвами, знамением креста и призыванием Святого Духа, после того, как слова Господа: «примите, ядите и пийте от нея вси», а также: «сие творите в Мое воспоминание», раз навсегда даровали по благодати апостолам и преемникам их право совершать это посредством молитв. И поэтому, обращаясь к Отцу и восхваляя дела домостроительства, священник произносит сперва божественныя слова Христа и говорит, что Он это предал и что поэтому приносим Тебе: низпосли Духа Твоего на меня и на предлежащие Дары и сотвори их – Тело и Кровь Его, преложив Духом Твоим Святым. Вместе со словами священник знаменует (крестообразно) Святые Дары, и по троекратном знаменовании верует, что хлеб и вино суть Тело и Кровь Христа, ибо через священника действует Сам Христос» [8].
Очень многие ученые занимались изучением истории этого вопроса. И они, в частности, утверждают, что молитва эпиклезиса – древнейшая молитва литургии, входившая в нее как неотъемлемая часть анафоры. Она вытекает из апостольского предания о литургии.
В древности не искали точного момента преложения Даров, но верили в освятительную силу всего текста анафоры.
Установительные слова, сказанные в контексте повествования о Тайной Вечере, имеют исторический смысл, а призыванием Святого Духа им придается совершительная сила.
Последняя часть анафоры – ходатайственная молитва (intercessio) – непосредственно вытекает из молитвы призывания: сразу же после преложения Даров священник начинает ходатайство за весь мир, всю Церковь, земную и небесную: за живых, за умерших, за Святых. Как считает проф.
Успенский, в ее основе лежит еврейская молитва за народ, Иерусалим, Сион и храм, которая уже в Дидахи изменена в моление за Церковь, за всех христиан, почивших в вере, и за народ[9]. У проф. Голубцова немного другое мнение по поводу появления ходатайственной молитвы.
«Только к концу II и особенно в III веке, под влиянием больше и больше раскрывавшегося учения о евхаристии как умилостивительной жертве к основному содержанию (молитвы благодарения с воспоминанием установления таинства, призывание Святого Духа) привходит весьма характерное дополнение в виде просительных молитв за живых и умерших» [10].
Ходатайственная молитва являет заботу Церкви обо всем, что ни совершается в жизни человека. Ни одна сторона его жизни не является в глазах Церкви мелочью, она все освящает своими молитвами и заботами.
Святой Амвросий Медиоланский в своей молитве говорит, что иерей «приносит Господу скорби людей, пленных воздыхания, страдания убогих, нужды путешествующих, немощных скорби, старых немощи, рыдания младенцев, обеты дев, молитвы вдов и сирот умиление»[11].
Ходатайственная молитва сохранила много черт древней евхаристической молитвы и напоминает древние литургии с их заботливым отношением к повседневным нуждам человечества. Но это же «поминовение объединяет и прославленных святых во главе с Пречистой Богоматерью, и усопших, но еще нуждающихся в молитвенном предстательстве и упокоении, а также и живых.» [12].
В течение исторического процесса анафора, идущая от Единого Основателя Христа, претерпела немало дополнений и сокращений и подвергалась всевозможным влияниям и изменениям: изменялись слова молитв, сами молитвы удлинялись или сокращались, в месопотамской и александрийской анафорах ходатайственная молитва заняла необычное положение, – но, несмотря на это, вложенные в молитвы главные мысли и богословские идеи не изменились. Традиция ревностно охраняла дух этих молитв и передавала их из поколения в поколение.
1. Киприан (Керн), архимандрит. Евхаристия. – Париж, 1992. – с. 237
2. Киприан (Керн), архимандрит. Евхаристия. – Париж, 1992. – 230 с.
3. Успенский Н.Д. Анафора (Опыт историко-литургического анализа) // Богословские труды. -1975. – № 13 – с. 54
4. Успенский Н.Д. Анафора (Опыт историко-литургического анализа) // Богословские труды. -1975. – № 13 – с. 106
5. Н. Деснов, прот. Еще несколько слов об известных расхождениях между русскими и греками в литургиях святителей Василия Великого и Иоанна Златоуста// Богословские труды. – 1992. – № 13 – с. 87
6. Киприан (Керн), архимандрит. Евхаристия. – Париж, 1992. –с. 280
7. Красносельцев Н.Ф. Памятник древнерусской письменности, относящийся к истории нашего богослужения в XVI веке // Православный собеседник. 1884. – Ч. 1 – с. 96-100
8. Александр Шмеман, прот. За жизнь мира. – Вильнюс, 1983 – с. 101
9. Успенский Н.Д. Анафора (Опыт историко-литургического анализа) // Богословские труды. -1975. – № 13 – – с. 51
10. Голубцов А.П., проф. Литургия в первые века христианства // Богословский вестник. – 1913. – октябрь – с. 355
11. Киприан (Керн), архимандрит. Евхаристия. – Париж, 1992. – с. 290
12. Киприан (Керн), архимандрит. Евхаристия. – Париж, 1992. – с. 290 – с. 297
Источник: http://churchby.info/rus/34
Приход Скорбященского храма г.Мичуринска
| Протоиерей Александр Шаргунов: Святой Иоанн Предтеча возвещает Крещение Духом, бесконечно превосходящее его крещение водой. То, чем крестит Иоанн, – вода. То, чем будет крестить Христос, – Дух Святой. То, что мы принимаем в крещении, в Богоявленской воде, – Сам Дух Святой, Божественная любовь… |
| Св. прав. Иоанн Кронштадтский: Снова порадуемся, дорогие братия и сестры, безмерной благости и премудрости Божией, чудно устроившей возрождение наше в водах Иордана, чрез погружение в них плотию Самого Господа славы… |
| Архиепископ Серафим (Соболев): Вот слова апостольского чтения в честь великого праздника Крещения Господня, на которых мне хотелось бы в данную минуту остановить ваше внимание, возлюбленные во Христе братия и сестры. Здесь говорится о явлении благодати… |
| Священномученик Фаддей (Успенский): … мы, долго ходя по разным распутиям удовольствий суетных, в дни святок обычно бывающих, от Христа так часто совсем удаляющих, должны употребить все усилия, чтобы собрать рассеянные мысли и чувства и привести в порядок, дабы явиться Христу в виде, который не оскорбил бы Его… |
| Преподобный Серафим, в мире носивший имя Прохора, родился в 1759 году 19 июля в городе Курске от благочестивых родителей Исидора и Агафьи Мошниных. Исидор Мошнин умер, когда Прохору минуло всего три года; воспитание малолетнего сына взяла всецело на себя мать — добрая, умная и боголюбивая Агафья Фотиевна. Исидор Мошнин, слывший в городе за весьма честного и ревностного человека, за несколько лет до смерти взялся построить в Курске храм во имя преподобного Сергия. Однако благочестивый строитель скончался, не довершив начатого дела… |
| Святитель Димитрий Ростовский: …Итак, Он был обрезан, чтобы явно было Его человечество. Ибо, если бы Он не облекся в нашу плоть, то как мог быть обрезан призрак, а не плоть? Святой Ефрем Сирин говорит: «Если Христос не был плотью, то кого обрезал Иосиф? Но как Он был воистину плотью, то и обрезан был как человек, и младенец обагрялся действительно Своею кровью, как сын человеческий; Он болел и плакал от боли, как подобает имеющему человеческую природу»… |
| 7 января 2019 года, в Скорбященском храме города Мичуринска отметили праздник Рождества Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа… |
| Митрополит Ташкентский и Среднеазиатский Владимир (Иким): Девятеро неблагодарных прокаженных, получив исцеление, тут же забыли об Исцелителе и тем сделали себя чуждыми Господу. Эти неразумные люди променяли временную болезнь на вечный недуг, бесконечные страдания. Вот так же и мы порой вспоминаем о Боге лишь во время скорби, а в радости забываем Творца… |
| Протоиерей Г.С. Дебольский, («Дни Богослужения Православной Церкви»): День Богоявления Господня издревле в числе великих и дванадесятых праздников. В постановлениях о дне Богоявления заповедано: «Да будет у вас в великом уважении день, в который Господь явил вам Божество». Этот праздник в Прав. Церкви совершается с равным величием, как и праздник Рождества Христова… |
| Святитель Игнатий (Брянчанинов): Братия, будем благоговейными и деятельными слышателями Слова Божия! Окажем повиновение Отцу Небесному, Который сегодня возгласил к нам из святаго Евангелия о всесвятом Своем Слове: «Сей есть Сын мой возлюбленный, о нем же благоволих: того послушайте». Того послушаем! Того послушаем! и благоволение Отца Небеснаго почиет над нами во веки веков… |
| Митрополит Ташкентский и Среднеазиатский Владимир (Иким): Приняв Крещение, Христос приступил к подвигу поста и молитвы. Так Начало – вождь нашего спасения – показывает нам пример, как утверждать в себе крещенскую благодать. Постом мы приучаем грехолюбивое тело подчиняться Боголюбивой душе, молитвой мы обретаем милость у Бога Всещедрого… |
| Иеромонах Силуан (Межинский): Сегодня мы с вами празднуем праздник Навечерие Крещения Господня. Это величайшее событие, когда Господь явил Себя миру, и явил Себя миру не просто человеком, а именно Богом. Второе название сегодняшнего праздника — Богоявление… |
| Протоиерей Александр Шаргунов: Церковь говорит нам о тайне послушания. Мы все помним слова: «Послушание выше поста и молитвы». Но надо, как говорит преподобный Серафим Саровский, чтобы мы хорошенько поняли это… |
| Игумен Никон (Воробьев): …Многое, происходившее в Ветхом Завете, иногда явно, иногда прикровенно указывало на события, которые должны были совершиться в пришествие Спасителя нашего Господа Иисуса Христа и после Него. Так и обрезание телесное служило знаком нового обрезания в Новом Завете, обрезания уже не телесного, а духовного… |
| В преддверии Рождества Христова 2018 / 2019 гг. Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл обратился с посланием ко всей полноте Русской Церкви… |
| Протоиерей Александр Шаргунов: Евангелие, перед которым Церковь ставит нас сегодня, открывает нам глубину нашего христианского призвания. Мы все — прокаженные, исцеленные Христом, и мы должны принести благодарение и славу Богу… |
Источник: http://www.hram-vsr.ru/index.php?catid=65%3Acatechism&id=599%3Aa101103-1&Itemid=108&option=com_content&view=article&limitstart=17
Евхаристический канон – Лампада
Именно это и означает известное в церковной жизни выражение «Евхаристический канон», или «канон Евхаристии», вошедшее в историю христианства в момент его основания, если принимать за этот момент заключение Иисусом Христом Нового Завета (т.е. «Договора») на Тайной вечери.
Суть этого Договора состоит в том, что безгрешный Христос отдает Себя на заклание, чтобы искупить (т.е.
«выкупить») грешников из-под власти греха и смерти, а выкупленные ценою Его Крови люди имеют возможность приобщиться спасению, произошедшему из Его жертвенного подвига, посредством благодарственного воспоминания, правила которого заложены Самим Христом: Сие творите в Мое воспоминание (Лк. 22: 19).
Христос – новая Пасха
Древним иудеям было заповедано Богом единожды в году благодарно вспоминать одно важное историческое событие – исход из Египта, означавший для израильского народа освобождение от рабства и смерти.
Египтяне, не желавшие так просто отпустить от себя целое порабощенное ими племя, жестоко поплатились за свое противление Живому Богу: в ночь исхода все первенцы Египта были умерщвлены.
Пагуба обошла стороной только дома евреев, помазавших косяки своих дверей кровью ягненка, которого Бог повелел им съесть перед долгим изнурительным путем. Отсюда название как самого праздника, так и ягненка, составлявшего праздничную трапезу – Пасха (от еврейского «прошел мимо»).
Тайная вечеря Спасителя и апостолов осталась бы такой же ветхозаветной Пасхой с ее благодарением за исход, если бы Господь, идущий, как кроткий и чистый агнец, на добровольную смерть, не добавил к ее древнему чину несколько слов, наполнивших древний иудейский обычай новым, всемирным по своему масштабу смыслом. С тех пор мы получили возможность ежедневно благодарить Бога за спасение теперь уже не одного народа, но всего человечества, совершившееся по Его неизреченному человеколюбию через вочеловечение и самопожертвование Его Божественного Сына.
Естественно, что в новом «правиле благодарения» центральное место заняло воспоминание нового избавления, вкратце представляющее мысленному взору молящихся историю нашего спасения. Но, как и в древности, это воспоминание приурочено к священной трапезе.
Как и в Сионской горнице (месте Тайной вечери), «благословения» (в широком смысле: «хвалы», «благодарения», «прошения») произносятся над хлебом и вином, которые по слову Спасителя превращаются в Его ломимое Тело и Его проливаемую Кровь, раз и навсегда заменившие собою древнего Пасхального агнца.
Евхаристических молитв, или анáфор (греч. «возношение»), в истории христианского богослужения было очень много – давали о себе знать особенности местных традиций. Но по существу все эти молитвы – об одном и том же. В их состав, пусть и с некоторыми вариациями, обязательно входят: прославление Бога, освящение Даров и прошение о Церкви.
В дальнейшем на православном Востоке оставались в употреблении только четыре Евхаристические молитвы: св. ап. Иакова (Палестина), св. ап. Марка (Египет), свт. Василия Великого и свт. Иоанна Златоуста (Византия, Грузия, Славянство), с повсеместным преобладанием последней, а на католическом Западе – до середины XX века – одна, Римская.
О чем и за что?
Каждый христианин обязан знать содержание Евхаристической молитвы и понимать значение возгласов. Об этом беспокоится уже св. ап. Павел: он увещевает тех, кто имеет дар говорения на языках, благодарить (т.е.
«произносить молитву Евхаристии») на понятном для окружающих языке, чтобы те могли осмысленно ответить Аминь (1 Кор. 14: 16).
С христианизацией империи естественным образом стала увеличиваться дистанция между клиром и народом, к концу IV века на христианском Востоке появились алтарные завесы, и многие священники стали произносить анафору про себя.
В V веке под это была даже подведена богословская теория иерархического посредничества и различных степеней посвящения в таинство (греч. μυστήριον), похожая на религиозно-философские практики языческих мистерий. Это вынудило св. императора Юстиниана (VI век) издать указ, запрещающий «тайное» произнесение анафоры.
Источник: http://lampada.in.ua/2018/10/evharisticheskiy-kanon/
Вопрос 18. Происхождение и отличительные черты византийских анафор свт. Василия Великого и свт. Иоанна Златоуста. Тропарь 3-го часа в составе византийских анафор
Главная часть литургии начинается после возгласа диакона: «Встанем добре, встанем со страхом, вонмем, Святое Возношение в мире приносити» словами «Милость мира, Жертву хваления» и заканчивается возгласом священника: «И да будут милости Великаго Бога и Спаса нашего Иисуса Христа со всеми вами».
Существенными элементами текста почти каждой Анафоры (последовательность которых может быть различна) являются:Она состоит из молитв:
1. Praefatio – (благодарение за творение мира и благодеяния Божии нам) – кончается ангельским славословием «Свят, Свят, Свят Господь Бог Саваоф…».
2. Sanctus переходит к искупительным подвигам Господа нашего Иисуса Христа, описанию Тайной Вечери с установительными словами как воспоминанию заповеди Господа.
3. Anamnesis, в которой вспоминаются претерпленные Спасителем Крест, погребение, Воскресение, вознесение, седение одесную Отца.
4. Epiclesis – это призывание Святого Духа ради освящения Даров, их преложения и ради освящения верных, причащающихся от этих Даров.
5. Intercessio – это ходатайственные молитвы ο Церкви небесной и земной, епископате, клире, властях мирских, ο живых и мертвых. Β глубокой древности было чтение диптихов, т.е. помянников живых и мертвых.
Особенности литургии Иоанна Златоуста. В основной своей структуре сходна с Литургией Василия Великого, от которой отличается лишь священническими молитвами (которые со временем стали читаться тайно), начиная с завершающей молитвы Литургии оглашенных, в том числе Анафорой.
Эта структура восходит к древней антиохийской богослужебной практике, получившей с конца IV в. дальнейшее развитие в Константинополе. К VIII в. приобретает вид, в основном сходный с современным.
В числе наиболее существенных отличий нынешнего состояния Литургии Иоанна Златоуста (равно как и Литургии Василия Великого) от первоначального разъединение Проскомидии, первоначально находившейся в самом начале Литургии, и перенесение ее первой части в самое начало, перед Литургией оглашенных (несколько ближе к первоначальному оказывается архиерейский чин Божественной Литургии, когда первая часть Проскомидии довершается епископом во время «Херувимской песни»). Другим отличием является тайное чтение священником ряда важнейших молитв, лишающее молящихся полноты текста и видения его логической перспективы; в реальности это обернулось тем, что текст распадается на несколько частей, большая из которых прочитывается тайно, а меньшая (в том числе завершение) произносится в виде священнических возгласов (вопрос о возвращении тайным молитвам их первоначального звучания во всеуслышание поднимался в последнее время многими православными литургистами и пастырями, в том числе при подготовке Поместного Собора Русской Православной Церкви 1917).
Анафора Литургии Иоанна Златоуста.
Представляет собой Анафору восточно-сирийского (или эллинистического антиохийского) типа, основной текст которой написан, по-видимому, до Иоанна Златоуста, но, вероятно, им был привнесен в обиход Константинопольской Церкви; им же в Анафору могли быть включены некоторые элементы (впрочем, эти элементы, обнаруживающие сходство с некоторыми местами творений Златоуста по тематике и стилю, могли быть добавлены и позже, с целью связать Анафору с его авторитетом). Возможно, именно эта Анафора долгое время была известна под названием «Анафора Двенадцати Апостолов» (известна сирийская «Анафора Двенадцати Апостолов», весьма близкая ей по содержанию). Анафора Литургии Иоанна Златоуста представляет собой молитву благодарения, обращенную к Отцу, но посвященную Сыну и Им осуществленному домостроительству спасения. Основная ее тема «так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, чтобы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную» (Евангелие от Иоанна 3:16).
С течением веков в текст Анафоры Литургии Иоанна Златоуста вторгались некоторые интерполяции, наиболее обширная из которых запечатлелась начиная с XVI в. в Служебниках Русской Православной Церкви и ряда других Церквей, испытавших ее влияние, это вставленный в середину эпиклесиса текст тропаря Третьего Часа, повторяемого троекратно.
Первоначально Литургия Иоанна Златоуста служилась в Византии сравнительно редко. Со временем она стала в Православной Церкви основной (возможно, в силу большей, чем Литургия Василия Великого, краткости).
По уставу служится во все дни года, кроме Великого поста, когда она совершается только по субботам первых шести недель, вБлаговещение и Вербное Воскресенье, а также в те дни, примыкающие к Рождеству Христову и Крещению, когда совершается Литургия Василия Великого или не положено Литургии вовсе.
Особенности Литургии Василия Великого. Порядок основных разделов тождественен Литургии Иоанна Златоуста; отличие составляют некоторые священнические молитвы (начиная с завершающей молитвы Литургии оглашенных и далее, большая часть которых произносится тайно), в том числе содержит собственную Анафору.
Текст Анафоры, по-видимому, действительно написан Василием Великим.
Это так называемая Византийская редакция Анафоры Василия (помимо нее имеется, в частности, более краткая Александрийская, написанная, возможно, им самим первоначально, а потом переработанная в Византийскую, которая в наши дни используется с небольшими изменениями в Римской Мессе под названием «IV Евхаристическая молитва»).
Эта Анафора продолжает традиции Евхаристических молитв восточно-сирийского (или эллинистического антиохийского) типа и отличается высочайшими поэтическими и богословскими достоинствами.
Ввиду того, что к эпохе зрелого средневековья сложилась практика тайных священнических молитв, большая часть текста любой Анафоры стала прочитываться предстоятелем тайно, и лишь некоторые его фрагменты сохранили звучание во всеуслышание в виде священнических возгласов и песнопений (именно во время этих песнопений прочитываются тайные молитвы). Такая же участь постигла и Литургию Василия Великого (именно из-за объема ее Анафоры объясняется большая, чем в Литургии Иоанна Златоуста, продолжительность песнопений, звучащих в это время). В последнее время, однако, многие архиереи и священники стремятся произносить ее во всеуслышание и не нарушать ее единства.
С течением веков в текст Анафоры Литургии Василия Великого вторгались некоторые интерполяции, часть которых запечатлелась в Служебниках Русской Православной Церкви и ряда других Церквей, испытавших ее влияние. Это, прежде всего, перенесение последних слов эпиклесиса Литургии Иоанна Златоуста («претворив Духом Твоим Святым»), а также введение в эпиклесис тропаря Третьего Часа.
В течение многих веков Литургия Василия Великого занимала первенствующее место в Константинопольской Церкви и совершалась чаще, чем Литургия Иоанна Златоуста (почти каждое воскресенье).
Со временем, однако, ее стали служить реже, пока, наконец, в уставном порядке не был закреплен обычай совершать ее только 10 раз в году: в четверг и субботу Страстной недели, в первые пять воскресений Великого поста, в рождественский и крещенский сочельник (либо в сам день праздника, если его канун приходится на воскресенье) и в день памяти святого Василия Великого (1/14 января).
Вопрос 19. Смысл и значение таинства Покаяния. «Структура» таинства. Покаяние в Новом Завете.
Таинство покаяния являет собой признание верующим грехов перед духовником, который, в данном случае, будучи только свидетелем, от имени Иисуса Христа специальными разрешительными словами отпускает грехи всем искренне раскаявшимся.
По вере Церкви, покаявшийся получает прощение грехов от самого Господа. Власть отпускать грехи, согласно церковному вероучению, была дана Иисусом Христом своим ученикам (а через них и Церкви): «Примите Духа Святого.
Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся»
Таинство покаяния состоит из двух основных действий:
1. Исповедание перед Богом при свидетельстве духовника своих грехов кающимся христианином. Для совершения исповеди обязательно раскаяние и намерение в дальнейшем не грешить.
2. Молитвенное прощение и разрешение грехов, произносимое священнослужителем.
Сущность покаяния
Греческое слово μετάνοια (мэтани) букв. «после ума», означает «изменение ума», «перемена мыслей» Проповедь Христа призывает к изменению образа мысли и образа жизни, отказу от греховных дел и помыслов.
Покаяние подразумевает не столько сожаление о прошлом, сколько новый взгляд человека на самого себя, на других и на Бога, это перенесение центра жизни на Святую Троицу. Обратиться, объясняет Митрополит Сурожский Антоний (Блум), «значит отвернуться от множества вещей, которые имели цену для нас только потому, что были нам приятны или полезны.
Обращение проявляется прежде всего в изменении шкалы ценностей: когда в центре всего Бог, всё остальное становится на новые места, получает новую глубину. Всё, что Божие, всё, что принадлежит Ему — положительно и реально. Всё, что вне Его, не имеет ни ценности, ни значения.
[…] это активное, положительное состояние, заключающееся в том, чтобы идти в правильном направлении».
Покаянное состояние души соединяется с прошением помощи Божией для борьбы с грехом.
Само называние вслух своих духовных болезней и падений перед духовником – или исповедание грехов – имеет то значение, что в нем преодолеваются:
а) гордыня – главный источник грехов;
б) уныние от безнадежности своего исправления и спасения.
Выявление греха уже приближает к его искоренению.
Приступающий к таинству Покаяния готовит себя к нему так называемым говеньем, то есть молитвенным подвигом, постом и углублением в самого себя с целью раскрыть и осознать свою греховность.
Вопрос 20. Споры в древней Церкви о возможности второго покаяния. Разряды кающихся и совершение таинства Покаяния в древней Церкви. Происхождение тайной исповеди.
Для первохристианской Церкви святость была мерой жизни каждого христианина, она была нормой церковности. Увеличение числа христиан приводит к некоторому упадку, к понижению духовного уровня, к ухудшению нравственного состояния Церкви . Лишь в середине II в.
вводится второе покаяние – возможность возвращения в Церковь отлученного от нее грешника, восстановление силы крещения, утерянной в отпадении. Следы этих споров о покаянии, о возможности , допустимости покаяния после крещения находим уже в «Пастыре Ерма». Автор одного творения первой половины II века высказывается за так называемое «второе покаяние», т. е. покаяние после крещения.
Однако многие христиане не выдерживают этого реализма Церкви. Оно казалось им изменой. Именно в этом искушении следует искать корни монтанизма. Монтанизм был основан во второй половине II в. фригийцем (Малая Азия) Монтаном с двумя «пророчицами» Прискиллой и Максимиллой.
Монтан отвергал иерархическую структуру Церкви и утверждал, что руководство в ней должно принадлежать особым вдохновенным пророкам («харизматикам»). Основатель секты проповедовал в состоянии экстаза, выдавая откровения, исходящие от «Параклита» (Утешителя).
Сама форма пророчеств была непривычна для многих христиан: Монтан проповедовал не в третьем лице, как библейские пророки, а в первом – как будто через него говорил Сам Святой Дух, используя уста пророка как инструмент. В наше время учение такого же толка – Богородичный центр.
^ Смысл монтанизма был таков: откровение продолжается, Второй Завет с Сыном еще не полный и не окончательный, лишь в последнем Богооткровении – в пришествии Святого Духа – завершается спасение. Новое пророчество, новое откровение, Третий Завет посланы Богом через Монтана и двух пророчиц. Монтан объявил себя воплощением Параклита.
Любое противоречие Монтану, Прискилле или Максимилле объявлялось хулой на Святого Духа. Это лжеучение явилось своеобразным протестом против некоторого снижения духовного уровня христиан к концу II века.
Монтанисты придерживались самых ригористических нравственных норм: от своих последователей они требовали строгого аскетизма, отказа от брака, от употребления мясного, и активного стремления к вольному мученичеству, ибо конец должен скоро наступить.
Во время гонений монтанисты заповедовали всеми силами стремиться к получению мученических венцов: если же случалось кому отпасть от Церкви , то таких они положительно запрещали принимать обратно в общение с Церковью. Все, впавшие в тяжкие грехи, напр., убийцы, прелюбодеи и т.п. грешники, по мнению монтанистов, также не должны приниматься в Церковь, если бы они даже и раскаялись.
^ Тертуллиан (155-220), увлеченный строгими правилами жизни монтанистов и сделавшийся сам монтанистом, облек даже монтанистическое учение в систему. Его уход из Церкви также был связан с распространением обычая второго покаяния , против которого Тертуллиан стал в конце концов выступать, хотя ранее и допускал его.
Таинство покаяния в первенствующей Церкви совершалось так же, как и в настоящее время, через устное исповедание грехов перед иерархическими лицами, получившими власть вязать и решить. Во II и III вв. кроме частного покаяния , употреблялось покаяние публичное при совершении одного из смертных грехов: отступничество от веры, убийство и блуд.
По поводу вопросов о принятии падших в церковное общение, в церквах Карфагенской и Римской в III в. образовалось два раскола. В карфагенском расколе Новата и Фелициссима выразилось противодействие строгости этой церкви по отношению к падшим, а в Римском расколе Новациана, наоборот, противодействие благосклонному отношению Римской церкви к падшим.
^ Новат, недовольный личность нового Карфагенского епископа Киприана, собрал вокруг себя партию. Затем без ведома и против воли Киприана поставил Фелициссима диаконом. Находясь вдали от паствы, Киприан смягчил свою позицию относительно прощения отпадших.
Фелициссим, пользуясь отсутствием Киприана, вместе с исповедниками, которые весьма почитались народом, начали принимать падших в Церковь. Исповедники утверждали, что только они имеют на это право. Киприан воспротивился этому, утверждая, что лишь епископы имеют власть диктовать условия возвращения падших в Церковь. По возвращении Киприана в 251 г.
Карфагенский Собор африканских епископов лишил Новата и Фелициссима церковного общения и постановил «падших исцелять и врачевать средствами покаяния ». Раскольники же решили избрать своего Карфагенского епископа и незаконным путем рукоположили Фортуната. Но т.к. как на стороне Киприана были почти все африканские епископы, и за него стояла и Римская церковь, то этот раскол не смог усилиться и в IV в. его уже не было. В ^ Римской Церкви почти одновременно с Карфагенской возник раскол Новациана, Причиной послужило избрание в 251 г. Римским епископом Корнелия, смотревшего на принятие в Церковь падших благосклонно. Новациан, приверженец монтанистических взглядов относительно падших, протестовал против того, чтобы воссоединять с Церковью не только падших, но и вообще всех тех, кто вновь согрешил после первого покаяния (крещения), ибо через общение с грешниками Церковь, полагал он, оскверняется и перестает быть святой. Раскол Новациана просуществовал до VII в.
Римским Собором (251 г.) было единодушно принято определение Карфагенского Собора по поводу принятия падших. Так был восстановлен мир в Церкви и особо регламентировано публичное покаяние. Были образованы четыре разряда кающихся:
……………………
Главнейшая часть таинства Покаяния – исповедь была известна христианам уже во времена апостолов, о чем свидетельствует книга Деяний апостольских (19, 18): «Многие же из уверовавших приходили, исповедуя и открывая дела свои». В древней. Церкви в зависимости от обстоятельств исповедание грехов бывало или тайное, или открытое, публичное. К публичному покаянию призывались те христиане, которые своими грехами производили – соблазн в Церкви.
Источник: https://infopedia.su/7x9a9.html
Загрузка...
