Прокопий Устюжский
Первым настоящим юродивым на Руси принято считать Христа ради юродивого святого Прокопия Устюжского. Настоящее имя его навсегда утеряно в веках и вряд ли удастся установить его, по крайней мере до тех пор, пока мы не научимся путешествовать во времени, поскольку первое житие Прокопия было написано в XVI веке.
В житии этом немало несоответствий: годом кончины Прокопия называется 1302 год, а описываемые события происходят то в XII, то в XV столетии. Впрочем, житие тем и отличается от обычного жизнеописания, что в нем каких только чудес не происходит.
Согласно житию Прокопий был богатым купцом, по происхождению – немцем католического вероисповедания, «от западных стран, от латинска языка, от немецкой земли». Немцами же в те времена часто называли практически всех иностранцев, независимо от национальности.
В молодости он жил и торговал не в Устюге, а в Новгороде, где со времен легендарного Садко селились богатые гости – иноземные купцы. В Новгороде он пленился «церковным украшением»: красотой величественных храмов, звонами, торжественностью икон и православным богослужением.
Очарованный этой величественной красотой, он принимает православие. Как и положено в таких случаях будущему святому, раздает все свое имущество бедным, в обители преподобного Варлаама Хутынского принимает крещение и становится иноком.
Вскоре Прокопий «приемлет юродственное Христа ради житие и в буйство преложися». То есть принимает на себя подвиг юродства Христа ради, притворившись безумным.
Подвиг юродства – тяжелейший из принимаемых на себя трудов во имя Господа, без благодатной помощи свыше этот подвиг вынести было невозможно.
Это подвижничество требовало не только силы духа, но и незаурядных физических свойств человека, крепости не только духовной, но и телесной, поскольку юродивые проводили большинство времени на улице, ходили полунагие в любые, самые жуткие морозы.
Поскольку Прокопий на Руси был первым юродивым, новгородцы не знали о том, что это он «понарошку» чудит, и посчитали его действительно сумасшедшим. А поскольку впал неосмотрительный Прокопий не просто в блажь, а в «буйство преложися», то новгородцы, по их разумению, для его же блага несколько раз «успокаивали» не в меру буйного юродивого, задавая ему трепку.
Где же было явиться первому в России юродивому, как не в Новгороде? Город этот стал с тех пор родиной русского юродства. Все известные русские юродивые XIV и начала XV века или жили в Новгороде, или были выходцами из этого города.
Здесь «буйствовали» в XIV веке юродивые Николай (Кочанов) и Федор, неистовыми драками между собой вразумляя горожан, издеваясь над новгородской «демократией», при которой решения принимались в кулачных боях, стенка на стенку, на мосту через Волхов. Чья взяла – того и правда.
Указывая на нелепость этого обычая, жившие на разных берегах Волхова юродивые – Никола на Софийской стороне, Федор на Торговой, – постоянно бранились через реку. Когда один из них пытался перейти Волхов по мосту, другой гнал его назад, крича: – Не ходи на мою сторону, живи на своей! Во время этих представлений юродивые порой так увлекались, что, награждая друг дружку тумаками, носились якобы по воде, как посуху. Но юродивые Никола и Федор жили много позже крещеного немчина Прокопия, которого жители не привечали и, вместо того чтобы прислушаться к вразумлениям юродивого, сами старались его «образумить».
Отлежавшись после очередного «вразумления» скорых на руку новгородцев, Прокопий отпросился у Варлаама в «восточные страны» и покинул не понявший его Новгород. Однако путь его лежал в «великий и славный» Устюг, выбранный все за те же «церковные украшения».
Вы были в Великом Устюге?! Если не были, зря: насмотревшись на красоты северного древнерусского зодчества легко понять изменившего католической вере немца, ставшего зваться Прокопием. Идет он с тощей котомкой за плечами, едва прикрытый худой одежонкой, в руках – три посоха сразу. А что тут возразишь-скажешь – юродивый, имеет право.
Идет он по тому, что называется у нас дорогами: по непролазной грязи, болотам, продирается сквозь лесные чащобы, отбивается посохами от зверей лютых. За вид свой дикий и поведение «непотребное» от людей православных терпит обиды многие, «досаду и укорение и биение и пхание». У нас, как известно, в ухо дать – не копеечку подать, всегда пожалуйста.
А Прокопий терпит, не жалуется: взвалил на плечи тяжкий крест юродства – неси молча.
Идет упрямый немец, крещенный в православие, вместо копеечки оплеухами одариваемый, вместо ночлега теплого на паперти спящий, в лесу, как зверь дикий, в палую листву зарывшись, а то и вовсе на голой земле. От богатых милостыню не принимает, поскольку денег, неправдой нажитых, касаться не желает, а бедным и подать ему нечего, если только хлебца корочку. Да и то черствую. А ему и того достаточно.
Прокопий Устюжский Шел Прокопий Устюжский от лета до зимы. Однажды в пути застала его стужа лютая, от мороза птицы на лету замерзали, на землю падали. Просился Прокопий на ночлег, стучал во все избы, никто даже в окошко не выглянул.
Хотел юродивый к овцам в овин забраться, хотя бы около них погреться, мужики его чуть не прибили, едва ноги унес. За околицей увидел в яме стаю собак бездомных, друг к дружке прижавшихся, от мороза скулящих, хотел к ним пристроиться, с ними теплом поделиться, от них самому согреться.
Но даже собаки его не приняли, пасти оскалили, зарычали, выскочили из ямы, последнюю одежонку на юродивом порвали, едва он от них посохами своими отбился. Побрел далее, а в чистом поле ветер во все прорехи забирается. Совсем окоченел Прокопий, увидал стожок сена, думал в него зарыться, да куда там, заледенело сено так, что пучок не оторвешь.
Сел отчаявшийся юродивый возле стожка, слеза, морозом выжатая, на щеке замерзла, снегом его заметает, одно осталось – пропадай-знай. Смирился юродивый, глаза закрыл, в беспамятство впал, сам себе шепотом отходную читает.
И в тот самый момент, когда холод ледяной иглой до самого сердца достал, повеяло вдруг откуда-то неземным теплом, раздался над головой замерзающего тихий шорох. Думал он, это поземка шуршит, заметая его снегом, открыл глаза и видит, что это светлый ангел белые крылья распростер, наклонился над Прокопием.
Коснулся ангел его лица перстами горячими, согрелся и восстал распрощавшийся с бренной жизнью юродивый. Прокопий об этом чуде поведал только пригревшему его Симеону, клирику соборного храма в Устюге, да и с того клятву взял никому о том чуде не рассказывать до самой кончины Прокопия.
– А почем ты знаешь, что я раньше тебя не откинусь? – спросил клирик. – Не знал бы, не рассказывал, – ответил юродивый. – Я теперь много чего наперед знаю. И действительно, в награду за подвижнический подвиг юродства был дан ему свыше дар провидения, неотъемлемый от юродства.
Принятый в Устюге весьма негостеприимно, он с трудом перебивался скудным подаянием, в холода лютые спал на навозной куче, часто ночевал на каменных плитах паперти соборной церкви. Однажды в особенно сильный мороз он пришел просить приюта все у того же Симеона. Двери ему открыла трехлетняя дочь клирика.
Увидев ее, обычно суровый на вид Прокопий просиял, вошел в дом и предстал перед Симеоном «светлым видением и сладким смехом». Он обнял и поцеловал хозяина, приветствуя его словами: – Брате Симеоне, отселе веселися и не унывай! – Отчего бы мне в непрестанном веселии пребывать? – удивился клирик. Вместо ответа Прокопий взял за руку его трехлетнюю дочь, вывел на середину комнаты и низко поклонился ей, сказав родителям: – Вот мать великого святого! Действительно, дочь клирика Симеона стала впоследствии матерью святителя Стефания Пермского.
Клирик почему-то сразу поверил Прокопию, принимал его в доме, оказывал ему уважение. Но другие устюжане никак не воспринимали всерьез нелепую фигуру юродивого, их раздражали его бесконечные попытки наставлять их.
Напрасно в 1290 году целую неделю блаженный неустанно ходил по городу и до хрипоты в голосе призывал жителей каяться и молиться, возвещая Божий гнев на град Устюг: «За беззаконные неподобные дела зле погибнут огнем и водою».
Никто из беспечных горожан не слушал юродивого, он в одиночестве денно и нощно молился о спасении города от участи погрязших в грехе Содома и Гоморры. Горожане не только не слушали его, но хотели даже изгнать надоевшего слезными молитвами Прокопия из храма.
Но когда над городом распростерлась чудовищная черная туча, день превратился в ночь, затряслась земля под ногами, засверкали молнии, стали рушиться дома, все в ужасе бросились в храм, упали на колени перед иконой Благовещения Богородицы.
Молитвы горожан и заступничество блаженного Прокопия избавили град Великий Устюг «от… огня, и напрасныя смерти». И случилось чудо: на иконе выступило миро знамением о спасении города. Храм наполнился благоуханием, миро наполнило все церковные сосуды. Помазавшиеся им страждущие исцелялись.
А над городом вновь просияло солнце, туча повернула в сторону и в двадцати верстах от Устюга, в урочище Котовальском, разразился невиданный каменный град, повалив весь лес, разбив в щепки вековые деревья. Последствия этой катастрофы были видны столетия спустя.
Это событие увековечено в установленном в память о чудесном избавлении города от гибели праздновании иконы Устюжской Божией Матери. Сам же Прокопий отныне стал почитаем, к нему прислушивались, дарили благосклонностью и любовью. Ловили каждое его слово, воспринимая как наставление и предупреждение. Но жил юродивый все так же скромно, не признавая никаких благ.
Было у него излюбленное место – на высоком берегу реки Сухоны, недалеко от собора. Юродивый любил смотреть с обрывистого берега вдаль и всегда молился Господу, чтобы тот уберег людей, переплывающих широкую неспокойную реку.
Все в городе знали, что, пока сидит Прокопий над обрывом, можно смело идти в воду и плыть на другой берег: даже если плаваешь как топор, неведомая сила поддержит тебя на воде, поможет одолеть реку.
На этом полюбившемся ему месте юродивый просил похоронить себя, когда придет его час предстать перед Господом.
Однажды летом, молясь по привычке ночью, почувствовал Прокопий знакомое прикосновение к щеке. Поднял глаза – стоит перед ним белый ангел и говорит: – Готовься, Прокопий, кончается твой подвиг земной, 8 июля Господь тебя к Себе возьмет. Сказал и исчез.
Прокопий на следующий день рассказал всем о чудесном явлении и с нетерпением стал ожидать назначенный день.
Ночь на 8 июля была теплой, Прокопий вышел за стены городские, встал на колени и помолился в последний раз, лег на бок, свернулся калачиком и тихо скончался.
Под утро случилось невиданное – на улице было тепло, даже жарко, а землю снегом покрыло. И еще одно небывалое событие произошло – Прокопий за много лет впервые на службу в храм не явился. Стали его искать, но так и не нашли, отыскали только через три дня.
Лежал Прокопий под снежным сугробом, так и не растаявшим, хотя снег повсюду уже сошел и жара на улице стояла. Укрывал сугроб юродивого, словно белым саваном. Подивились люди, похоронили Прокопия над рекой, на том самом месте, где он так любил сидеть.
По его же просьбе на могилу положили простой камень.
Через 150 лет после его кончины в Нижнем Новгороде случилась страшная по тем временам беда: чума на город напала, тысячи жизней забирала беспощадно. Люди в ужасе хотели из города бежать, да вокруг заставы выставили, чтобы эпидемия из города не вышла. Отчаялись люди, покорно к смерти готовились.
Но стал в это время горожанам являться в снах Прокопий, обещая, что, если построят, всем миром в городе Великий Устюг церковь в память Христа ради юродивого Прокопия, отступит болезнь от Новгорода. Люди стали собирать деньги на храм. И свершилось чудо великое – отступила чума, и все, кто дал деньги на храм или обещал помогать его строить, остались живы.
На собранные новгородцами деньги действительно построили в Великом Устюге храм, но только почему-то не в память Христа ради юродивого Прокопия, а во имя святых Бориса и Глеба. 1 августа 1490 года эта церковь сгорела среди бела дня в тихую погоду от удара молнии. Устюжане сразу поняли, что Господь наказал их за ослушание и нарушение обета.
Убоявшись, что будут наказаны эпидемией, устюжане в 1495 году выстроили деревянную церковь во имя праведного Прокопия.
С тех самых пор стали совершаться многие исцеления и другие чудеса у гроба юродивого. Замечены были и явления его.
Главная → История & Пророчества
Источник: http://prophecies.ru/prophet_prokopy_ustuzhsky.html
Святой Прокопий, Христа ради юродивый, Устюжский чудотворец
Праведный Прокопий Устюжский, Христа ради юродивый святой, первый настоящий юродивый на Руси. О настоящем имени святого Прокопия не известно ничего, оно затерялось несколько веков назад и нет надежды, что когда-либо будет установлено, поскольку в первом житие святого Устюжского чудотворца, написанном в 16 веке, уже называлось имя Прокопий.
Жизнеописание
Имя и фамилия, данные Прокопию Устюжском при рождении, дата его рождения и даже место, где он родился, ничего из этого не удалось установить точно. Есть мнение, что родиной святого является город Любек, что находится на севере Германии, а сам он произошёл принадлежал к знатному прусскому роду купцов, входивших в Ганзейский союз.
В житие говорится, что отец блаженного Прокопия принял смерть, участвуя в сражении пруссов против немцев. После гибели отца Прокопий покинул Восточную Пруссию, отправившись в Великий Новгород. Вместе со всеми своими богатствами на кораблях он следовал по привычному для купцов морскому маршруту Любек-Новгород. В Новгороде был расположен филиал Ганзы, имевший название «Петергоф».
Примерно в 1243 году Прокопий с кораблями прибыл в Великий Новгород. Купца поразило множество церквей, монастырей, их красота, многочисленные колокола с их доброгласным звоном, набожность и усердие народа, посещающего церковные службы. Прокопий не ожидал такого отношения к вере у людей, которые не придерживаются католичества и не признают римского первосвященника.
С большим интересом юный Прокопий отправился в Храм Святой Софии, побывал в других церквях и монастырях, воочию узрел торжественные и благолепные обряды Православной Церкви, восхитился стройным хоровым пением.
Незнакомое Прокопию доныне православие настолько поразило молодого человека, что он решился сменить свою католическую веру.
Вдохновлённый подвигом иноков, Прокопий принялся раздавать свои богатства — товары и имущество, оставшееся от отца, нуждающимся людям Новогорода, пожертвовав часть богатство Варлаамо-Хутынскому монастырю, основанному в 1192 году.
Старец Варлаам Прокшинич, подражающий основателю монастыря Варлааму Хутынскому, стал наставником Прокопия. Прокопия жители Новгородца почитали и прославляли за его праведную жизнь. Тогда же Прокопий стал юродствовать. Днями и ночами он бродил по улицам и не престанно молился Богу.
Прокопий, в желании совершить более строгий христианский подвиг, любил бродить по местам русского севера. Так однажды он совсем покинул Великий Новгород и направился в город Великий Устюг, полюбившийся ему своим величием, славой и такой же, как в Новгороде, красотой церквей. В Устюге местом жительства он выбрал паперть Храма Успения Божией Матери.
Одеждами блаженного стало рубище, добрые горожане подавали ему подаяние, на которое он и жил. Кроватью Прокопию служили сырая земля, камни или кучи мусора.
Утешался юродивый общением с одной праведной четой — Иоанном Бугой (ханским баскаком, принявшим православную веру) и его женой Марией, а также с другим блаженным — Киприаном, основавшим Устюжскую обитель в честь Архистратига Михаила.
В одну летнюю ночь к Прокопию спустился белоснежный ангел, напророчивший окончание земного подвига блаженного. Промолвив, что 8 июля Господь заберёт Прокопия к себе, божественный вестник исчез. Прокопий воспринял известие с благоговением и нетерпеливо ожидал предсказанный день, рассказывая горожанам о явлении ему ангела.
В тёплую ночь на 8 июля Прокопий покинул городские стены, вышел в поле, в последний раз преклонил колени и помолился Богу, улёгся на бок, поджав под себя ноги, и смиренно умер во сне. Это был 1303 год.
Житие говорит, что сам Господь не оставил тело блаженного без покрова, позаботившись о нём: в ночь 8 июля, в момент смерти юродивого, пошёл снег.
Устюжане обнаружили тело Прокопия и выполнили его последнюю волю, похоронив его на берегу реки Сухона, рядом с камнем, на котором любил проводить своё время блаженный и возле которого просил его захоронить.
Чудо святого Прокопия
В житие Прокопия Устюжского сказано, что в 1290 году блаженный сумел предвидеть страшное стихийное бедствие: в 20 верстах от города Великий Устюг упал метеорит. Его падение привело к сильным бурям с грозами, лесным пожарам и разрушительному смерчу, сметавшему всё на своём пути.
Предчувствуя падение метеорита, юродивый Прокопий за неделю до трагедии ходил по Устюгу, со слезами на глазами убеждая жителей города покаяться и помолиться Господу ради спасения города и своих жизней.
Прокопий пытался предупредить горожан о Божьем суде, который должен вот-вот свершиться, но над ним лишь смеялись и не верили.
Как только загремел гром, засверкала молния и разразилась страшная буря, устюжане в страхе искали спасения с самом укреплённом и безопасном здании города — в соборном храме. Там они застали Прокопия, который на коленях молился за городских жителей и за сам город.
Церковное предание гласит, что в тот страшный час Прокопий возносил молитвы древней иконе Благовещения, которую позднее перенесли в Москву.
Эта икона получила название «Устюжское Благовещение», русская церковь установила день празднования этой иконы — 8 июля по юлианскому календарю. Праздник называется «Знамением от иконы Божией Матери Благовещения во граде Устюге».
Но ни в одном историческом очерке подобных данных о присутствии иконы в Устюге нет.
О чем молятся прокопию?
Прокопия Чудотворца люди просят о заступничестве перед Богом, о спасении души, о защите городов.
Память о святом
Юродство святого длилось 60 лет. После его смерти церковь причислила блаженного к православным святым. Прославление церковью проводилось в Московском Соборе в 1547 году, день памяти Прокопию установлен 8 июля, в день смерти юродивого.
В историю Прокопий Устюжский вошёл как первый святой, которого церковь прославила в лике блаженных. «Житие Прокопия» составил в 16 веке сын игумена Сольвычегодского монастыря Дионосий, через много веков после смерти юродивого.
В честь Прокопия Устюжского получил своё название город Прокопьевск.
Заключение
Православные свято верят, что у гроба Прокопия Устюжского могут совершиться чудесные исцеления от болезней, прочие чудеса. Некоторые верующие говорят о том, что им являлся сам святой.
Источник: https://pravgolos.ru/svyatoy-prokopiy-hrista-radi-yurodivyiy-ustyuzhskiy-chudotvorets/
Праведный Прокопий, Христа ради юродивый, Устюжский чудотворец | Православный церковный календарь на каждый день | Православие и Мир
Святой Прокопий Устюжский, будучи еще богатым варяжским купцом, по торговым делам прибыв в Великий Новгород, был поражен красотой богослужений восточной Православной Церкви.
Пожелав принять Православие, и для того, чтобы больше узнать о христианском учении, он удалился в Хутынский монастырь, где, проникшись духом евангельского учения и глубоко утвердившись в своем намерении, Прокопий принял святое Крещение.
Раздав все свое имущество нищим и презрев блага окружающего мира с его страстями, блаженный Прокопий принял обет юродства Христа ради, связанное с терпением бесчисленного множества различного рода лишений и оскорблений.
С великой кротостью перенося удел юродивого, он удалился из Новгорода и нашел приют в Великом Устюге.
В любое время года одетый только в грязное, дырявое рубище, святой Прокопий каждый свой день обычно проводил на открытом воздухе, а ночью горячо, со слезами молился, удалившись в один из местных храмов.
Твердо следуя в своей жизни учению Христову, Прокопий нисколько не заботился о хлебе насущном: питался скудно, принимая пищу только от добрых, благочестивых людей, для краткого сна устраивался в каком-нибудь грязном строении под открытым небом или прямо на голой земле.
Блаженный Прокопий обладал чудесным даром пророчества. Так, увидев однажды в соборном храме некую трехлетнюю девочку по имени Мария, он поклонился ей до земли и во всеуслышание сказал: «Се идет мать великого Стефана епископа, учителя Пермского». Предсказание блаженного Прокопия впоследствии исполнилось: Мария стала матерью первого епископа Пермского – святителя Стефана.
Избрав местом своего постоянного пребывания паперть при Устюжском соборном храме Пресвятой Богородицы, блаженный Прокопий все свое время проводил в пламенных, коленопреклоненных молитвах.
Однажды, объявив своим согражданам, что за тяжкие грехи им грозит праведный гнев Божий, святой призвал устюжан к покаянию.
Но призывы юродивого оставались тщетными, горожане лишь посмеивались в ответ на предостережения Прокопия о том, что Господь за грехи человеческие пошлет огненный град на город и погубит его.
Все дни и ночи в неустанных молитвах и безутешных рыданиях проводил святой на церковной паперти.
Спустя неделю наступил для горожан Устюга страшный день: в полдень от надвинувшейся черной тучи наступил полный мрак, приведший в ужас и смятение устюжан. Со всех сторон сверкали молнии и раздавались страшные удары грома. Земля под ногами пришла в движение.
Только теперь поняли горожане, как глубока пропасть их греховности, навлекшая Божий гнев, и осознали необходимость покаяния. Все стеклись в храмы и со слезами молили Господа о помиловании и отвращении несчастья.
Блаженный Прокопий вместе со всем народом, падши перед иконой Божией Матери, усердно и горячо молился о всех согрешивших.
И тогда в соборном храме Великого Устюга от святого образа Благовещения Пресвятой Богородицы было всенародно явлено чудное знамение – из иконы в изобилии источилось благоухающее миро, которым были наполнены все церковные сосуды.
По милосердному заступлению Божией Матери Господь избавил устюжан от верной погибели – грозная туча прошла мимо города и в отдалении на пустынном месте разразилась с ужасающей силой.
Дождь из раскаленных камней полностью выжег лес в верстах двадцати от Устюга.
В воспоминание этого чудесного избавления, произошедшего в 1290 году, и установлено ежегодное празднование чудотворное иконе Божией Матери.
Другом и собеседником блаженного Прокопия был преподобный Киприан, основатель Устюжского Архангельского монастыря.
Еще один современник святого – клирик соборной церкви Симеон, который был свидетелем и очевидцем благочестивой во Христе жизни юродивого, смог усмотреть в нем великую духовную мудрость и почивающую на преподобном несомненную благодать Божию. Симеон записал и сохранил для потомков многие дивные события из жизни праведного Прокопия.
Чувствуя приближение кончины, блаженный пошел к обители святого Архангела Михаила и там мирно почил. Только на четвертый день по смерти его запорошенное снегом тело было найдено под мостом.
Соборное духовенство, сопровождаемое народом, взяли тело святого угодника Божия и, с почестями препроводив его в храм, совершили отпевание.
Святой Прокопий Устюжский, Христа ради юродивый, был погребен в указанном им самим месте, а на могилу его положили камень.
Впоследствии на этом месте была возведена церковь, в которой совершилось немало чудес и исцелений. К лику святых блаженный Прокопий был причислен Московским Собором в 1547 году.
Источник: https://www.pravmir.ru/pravoslavnyj-kalendar/svyat1/jul08-prokopiy.html
Прокопий устюжский – древо
Статья из энциклопедии “Древо”: drevo-info.ru
| Прав. Прокопий Устюжский |
Прокопий Устюжский (+ 1303), Христа ради юродивый, чудотворец, праведный
Память 8 июля
Родом был немец [1], сын богатых родителей-латинян, прибыл на корабле, груженном очень большим богатством, с целью торговли из ганзейского Любека в Великий Новгород по поручению своего отца. Он пленился красотой храмов и пением православным, принял крещение, раздал свое имущество нищим, вступил в иноки Хутынского монастыря и начал юродствовать.
Убегая от мирской славы благословился у игумена на путешествие в “восточные страны”. Зимой, без одежды, претерпевая разные издевательства, он дошел до Устюга Великого, где поселился в убогой хижине.
Житие блаженного Прокопия было таково. Славу мира суетного и мимотекущего он ни во что не ставил.
Днем оскорбляемый и избиваемый людьми был истязаем многими обидами, а ночью не давал себе никакого покоя, а ходил по городу и по всем Божьим церквям и молился Господу с обильными слезами, стоя на коленях, прося у Бога помощи городу и людям.
С утра же опять весь день ходил по городским улицам, пребывая в юродстве. Когда же святой хотел обрести покой от многих своих трудов или немного уснуть, тогда он ложился на улице, на помойке, или на куче мусора, или в ветхой некрытой часовне, не прикрывая свое нагое тело.
И зимний мороз, и снег, и летний солнечный жар, и зной и дождь – все это переносил блаженный с радостью и благодарностью Бога ради. Как он возлюбил Бога всей своей душою и телом, так и Бог его возлюбил и прославил в мире с юного возраста. Блаженный принял от Господа пророческий дар, а также дар чудотворения.
Затем блаженный жил на паперти у соборной церкви Успения Пресвятой Богородицы. Пребывал там постоянно: зимой и летом, днем и ночью, тут же, не входя ни к кому в дом и не беспокоясь о пище и одежде, принимал немного пищи от богобоязненных прихожан и тем питал свое тело (и то не всякий день); от богатых же не принимал никакой пищи.
Свой день смерти святой предвидел заранее. Преставился он 8 июля 1303 года вблизи Введенского монастыря, у святых ворот в конце помоста. Через три дня было найдено его мертвое тело под огромным сугробом, нанесенном снежной бурей.
С большими почестями он был похоронен у соборной церкви. Святой ещё при жизни прославился многочисленными чудесами, важнейшее из которых – спасение Устюга от уничтожения каменной тучей.
В 1481 году на месте его погребения устюжскими ратниками, в благодарность за спасение во время похода на Нижний Новгород, был возведен храм. В 1495 году церковь была возобновлена, и на этот раз освящена во имя праведного Прокопия Устюжского.
Общецерковное прославление святого последовало на Московском Соборе в 1547 году.
| Рака с мощами прав. Прокопия Устюжского |
Мощи святого были обретены и положены в раке в Великоустюжском Прокопьевском соборе, где покоятся по ныне [2].
На иконах святого Прокопия изображают с тремя кочергами, которые он носил в левой руке. Когда кочерги святого бывали расположены прямо, это означало, что летом будет обильный урожай хлеба и изобилие других земных плодов, а когда его кочерги не были обращены главами вверх, означало, что ожидается хлебный неурожай и скудость других всяких плодов, и случался большой голод.
Молитвословия
Тропарь, глас 4
В терпении твоем от Бога мзду дарований пророчества / принял еси, блаженне, / молитвами, бдением и пощением, / тело изнурив, душу же возвысив на Небесная, / Царя всех Христа Бога славы узрети сподобися / и неувядаемым венцем увязеся.
Ему же с лики святых предстоя, / за люди своя моление предлагая, / тепле пролия слез источник, / избавил еси град Великий Устюг и люди своя / от труса страшнаго, и огня, и напрасныя смерти.
/ Темже и мы, к честней раце твоей припадающе, вопием ти: / о Прокопие чудесне, ходатай нам буди ко Господу / во дни нашедших печалей, рабом твоим, / и молися, да спасет души наша.
Кондак, глас 1
Избранный и дивный в житии и чудесех угодниче Божий, святый блаженный Прокопие, песньми духовными любовию восхваляем тя, небеснаго заступника нашего и молим ти ся прилежно: яко имеяй дерзновение ко Господу, молитвами твоими от всяких нас бед освобождай, да зовем ти: Радуйся, святый блаженный Прокопие, великий и преславный Чудотворче.
Использованные материалы
[1] или, по житию, – “варяг” [2] “В центральном храме Великого Устюга мужчина набросился с топором на иконы и раку с мощами святого” – http://www.pravmir.ru/v-centralnom-xrame-velikogo-ustyuga-mu…go/Источник: https://drevo-info.ru/articles/13344.html
Прокопий – российский юродивый
Именно ему приписывают слова: «Я теперь много чего знаю наперед!». Столь удивительное признание принадлежит первому настоящему юродивому России – Святому Прокопию Устюжскому.
Настоящее его имя утрачено в веках, а первое житие было написано лишь в XVI столетии.
Правда в этом тексте немало разночтений, но житие тем и отличается от обычного жизнеописания, что в нем часто присутствуют чудеса.
Подвиг Христа ради
Согласно житию, святой Прокопий был богатым купцом и происходил из немцев католического вероисповедания. Впрочем, немцами в те времена называли практически всех иностранцев, независимо от их национальности.
В молодости Прокопий торговал не в Устюге, а в Новгороде, где пленился красотой величественных храмов, звонами колоколов и благолепием православных богослужений. В итоге этот впечатлительный человек принял православие, раздал все сувое имущество бедным, принял крещение и стал иноком.
Можно предположить, что коль скорое обращение «немца» Прокопия к христианству произошло по особому попущению Божию. Вскоре Прокопий приобщился и к тяжелейшему подвигу юродства Христа ради, притворившись безумным. Поскольку он был первым юродивым в этих краях, новгородцы принимали его за настоящего сумасшедшего.
Чудесные деяния блаженного
С тех пор родиной русского юродства считается город Новгород.
Местные юродивые, как и положено, основное время проводили на улице и ходили полунагими даже в самые лютые морозы. Кроме того, бытовые конфликты они решали кулачными боями – при этом попадало и страннику. Отлежавшись после очередного «вразумления», Прокопий решил покинуть Новгород и перебраться в Великий Устюг.
Шел он от лета до зимы. Однажды в пути его застала стужа лютая – птицы на лету замерзали.
Хотел юродивый к овцам в овин залезть, так мужики его чуть не прибили, хотел к собакам, сгрудившимся в какой-то яме, так они стали рвать остатки его одежды. Выручил Прокопия светлый ангел с белыми крыльями и с веткой в руке.
Он коснулся веткой лица замерзающего блаженного и оживил его. Приятная теплота разлилась по телу Прокопия, и он перестал ощущать леденящий холод.
Дар ясновидения
В другой раз в лютую стужу постучался блаженный к клирику соборного храма Устюга Сименону. Открыла трехлетняя дочь клирика. Юродивый взял ее за руку, вывел на середину комнаты, низко поклонился ей и сказал родителям: «Вот мать великого святого!». И действительно, девочка впоследствии стала матерью святителя Стефания Пермского.
Блаженный носил в левой руке три кочерги. Было замечено, что когда он держал их вверх «головами», в Ом году был хороший урожай, а когда переворачивал вниз «головой», то во всем ощущался недостаток.
В один из воскресных дней 1290 года блаженный Прокопий стал призывать всех в храме: «Покайтесь, братие, во грехах своих, поспешите умилостивить Бога постом и молитвой, иначе город погибнет от града огненного!». Устюжане, увы, не вняли предупреждению блаженного, и ровно через неделю после его первой проповеди случилось бедствие.
Бедствие
В полдень на горизонте показалось черное облако, которое быстро росло и полностью закрыло небо над Великим Устюгом. В черном небе сверкали молнии, а громовые раскаты сотрясали стены домов и землю.
Люди в ужасе устремились в соборный Успенский храм и увидели там перед иконой Благовещения блаженного Прокопия. Народ с покаянными воплями взмолился вместе с Прокопием перед ликом Богоматери о спасении.
Неожиданно от иконы Благовещения «потекло миро и по храму разлилось благоухание».
А черная туча ушла на запад и в 20 верстах от Великого Устюга разразилась невиданным каменным градом, покалечившим вековые деревья. Это событие было увековечено в установлении празднования иконы Устюжской Божьей Матери в благодарность за спасение города. Эта икона была перенесена в 1567 году в Москву при Иване Грозном и вставлена в иконостас Успенского собора.
Искусство исцеления
Наиболее выразительно оно проявилось при истечении мира от иконы Благовещения. Истечения мира было столь обильным, что люди заполняли им церковные сосуды. Помазанные миром получали чудесные исцеления от различных болезней. Среди исцелившихся были «расслабленные, бесноватые, слепые, хромые, относящиеся к всякому возрасту и званию».
Кончина святого
В награду за великие подвиги ради Христа ангел открыл блаженному время его кончины.
8 июля 1303 года Прокопий пошел к Устюжскому Михайло-Архангельскому монастырю и, помолившись у ворот обители, лег на землю и, сложив руки на груди, «мирно отошел к Господу».
Согласно желанию блаженного, его похоронили близ соборного Успенского храма на берегу реки Сухоны, а камень, на котором сидел и молился Прокопий, положили у его гроба.
В 1458 году над его могилой праведники возвели часовню. В 1471 году устюжские ратные люди, получавшие во время похода в Новгород благодатную помощь Прокопия, построили над его могилой церковь во имя его, сотворили гробницу, на которой поставили образ покойного, и с того времени отмечали праздник блаженного в день 8 июля. В 1547 году Московский собор подтвердил правомочность этого праздника.
Посмертные чудеса
Через 150 лет после кончины первого в России юродивого случилась в Новгороде страшная по тем временам беда – чума.
Люди в ужасе пытались бежать из города, но это им не удалось, поскольку власти устроили заградительные заставы, дабы не допустить распространения эпидемии.
И в эти дни полного отчаяния и бессилия против подлинного мора людям стал являться во снах блаженный Прокопий. Он будто бы говорил, что эпидемия отступит, если горожане поставят в Великом Устюге церковь в память о нем.
Люди стали собирать деньги на церковь, и свершилось великое чудо – чума отступила, и все, кто дал деньги на храм или обещал помогать его строить, пережили эпидемию живыми и здоровыми.
На собранные у горожан деньги действительно возвели в Великом Устюге храм, но не в память юродивого Прокопия, а во имя святых Бориса и Глеба.
За ослушание блаженного устюжане были примерно наказаны: 1 августа 1490 года эта церковь сгорела от удара молнии, причем в ясную тихую погоду.
Убоявшись нового наказания, устюжане в 1495 году возвели деревянную церковь, теперь уже во имя праведного Прокопия.
С тех пор у гроба юродивого стали происходить многие чудесные исцеления и явления. Замечен был и виновник этих событий…
Леонид Прозоров
Источник: https://intrest.ru/archives/549
Блаженный Прокопий Устюжский, или юродство против фарисейской рутины
Блаженный Прокопий Устюжский, или юродство против фарисейской рутины
21 июля, в день явления иконы Пресвятой Богородицы во граде Казани, празднуется также память праведного Прокопия, Христа ради юродивого, чудотворца Устюжского. «Прокопий Устюжкий молился, делаясь невидимым, напоминает Богоматерь, подобно тому, как Господь облекал и Ее в облако славы Своей, и когда злодеи-фарисеи настигали Ее, чтобы арестовать и связать, Царица становилась невидимой, входя в молитву. И так не единожды предохранял Ее Господь от злодеяний вражиих» (Из Слова Божией Матери от 1 марта 1997 г.) Есть такая страна — Царствие, мир брызжущей любви. На земле он почти непроявлен: привито сознание невозможности непрестанной потрясенности. Ну еще час в день на литургии… В остальное время — отдохнуть с ближними за чайком. Не то — юродивый! Евангелие — книга потрясенных. Христос не мог позволить Себе ни минуты расслабления. Его обитель — неусыпно потрясенных. Его боль, Его крест передаются блаженным. Их не устраивает больше ни благовест церковных колоколен, ни благозвучие молитвенных хоралов, ни сонмы ангелов, рассыпанных на литургиях в воздухах храма, ни солнце вышнее, проливающееся над алтарем, ни мирные монашеские процессии после богослужения — из храма в трапезную и обратно в келью. Одна мысль — как стать святым, как стать одно с Ним?! Обладая несметными духовными богатствами, неисчислимыми солнечными добродетелями, Царь пренебрег и Царством и сокровищами, и, придя в мир через драгоценную жемчужину — Пречистую, родился в жалкой пещере для скота… и учил ничего не брать с собой, кроме сумы и посоха, да одной пары сандалей, не заботиться о пище и о крове… Ах, кабы последовать Ему! Есть, видимо, высокая цель, ради которой стоит пренебрегать внешним блеском. Есть иное сокровище… Блаженны те, кому открыт тот царский ларец! И никак не втесняется любовь, и никак не поднять креста… И уже стал «своим» в мире сем, и уже — «приличный» обыватель. Уже зализывает, как пес, раны, и утешается чьими-то подвигами, и упокоивается чьею-то славою, и спит, как в скорлупе, — и тихо, и покойно. А небо закрыто и свет сокрыт… И нет с нами Распятого.
Юродство — крик о невозможности выразить любовь, когда иначе не достучаться ни в одно сердце. Когда хотят святости, но привычным, благоустроенным путем, постепенно, когда предлагают институциональную лестницу, блаженный отметает ее, говоря: “Не для меня! Слишком долго ждать… Не этого хотел Христос”. И берет крест, и, взвалив его на плечи, несет.
Юродство — универсальный бунт против мирового фарисейства, против запрета на святость в настоящем. Попробуй ревновать, как подобает, и дерзать по максимуму в самом благолепном монастыре! В лучшем случае — назовут презренным псом и вышвырнут вон, ограничась десятью палочными ударами. В худшем — забьют насмерть; не выйдешь живым из такой обители… Тогда зачем томился Страстью Христос, давший нам идеал любви? Зачем Распятый, призывающий нас к сораспятию? Что ж, выходит, церковь запрещает святость? И уже нет иной возможности среди иосифлянских иерархов, среди привычных форм монашеского подвизания явить небесную безумную любовь! И подвижник принимает на себя образ блаженного — никак иначе любовь эта не может выразиться — и побеждает ею фарисеев. Его колотят, лупят, в него плюют, его оскорбляют, им пренебрегают, но… ничего не могут с ним сделать! Таков крест юродства. Был бы простым монашком — выгнали б вон, простым игуменом — расстригли б с треском. Был бы писателем от Бога — сожгли книги, Максимом Греком — прокляли и заточили… А так — попробуй! Когда молится — становится невидим и является, как Прокопий Устюжский, спустя сто пятьдесят лет после блаженного успения, и говорит: «Желудочная лихорадка в Великом Устюге прекратится, если поставите часовенку в честь блаженного Прокопия, юродивого Христа ради».
Не умещается Господь ни в храмовое благолепие, ни в византийские расшитые одежды, ни в каноны, ни в акафисты. Что делать? Не умещается в евангельские проповеди. И храмовая благодать, и помазание елеем радости, и общие скорби, и блаженные совместные трапезы, и наставничества, и послушание, и смирение, и мир…
— ах, как бы ни были прекрасны и вожделенны для кого-то эти формы, — не умещается Господь! И Его безмерная, неуемная невмещаемость выражена подвигом блаженных. В России их число умножилось в геометрической пропорции вопреки запретам на истинную святость со стороны иосифлянских иерархов.
Попробуй, яви образец нестяжательности в дисциплинарном батальоне Иосифо-Волоколамского монастыря, где отсутствие на трапезе карается православной гауптвахтой-епитимией, и где откуда-то из подвалов в ночной молитвенной тиши доносятся стоны терзаемых жертв: кто лань вовремя не заплатил, кто надзирателю не угодил, кто веру исповедал как-то там иначе… А Божия Матерь плачет, плачет, плачет…
И когда злодей и лжесвятой Иосиф Волоцкий победил Нила Сорского и насадил повсюду черную иерархию злобных демонов и образцы псевдоправославия, псевдосвятости, псевдомолитвы, юродство стало единственной формой нестяжательности, единственным официально разрешенным созерцанием, отверстым небом, путем для святых — редким харизматическим небесным даром.
Чтобы прорвать эту рутину, и посылаются в мир вестники из Царствия, и поступают с ними так, как в притче о злых виноградарях. Церковь прозревает, сходит свыше, как храм, виденный преподобным Зосимой на Соловках, преображается и желает стать хранительницей и восприемницей своих блаженных, желает стать святой среди святых.
Как бы ни подгоняли юродивых под общепринятый стандарт благочестия с ежедневным посещением служб, как бы ни приписывали им привязанность к храмам и колокольням, гонимы блаженные были прежде всего от братьев и батюшек за неуемный нрав, за боговидческое око, за распятое сердце, за голос последней правды, за совесть воспаленную, не дающую жить тихо и мирно, летаргично и степенно литургисая под мерное потрескивание восковых свечей и перешептывание храмовых бабулек. Антифарисейский святой Прокопий Устюжский был немец по происхождению, и прослыл юродивым еще на родине. Отец сказал ему: «Ты не моего духа. Возьми товары и поезжай торговать за тридевять земель в восточное царство». И отправился в путь Прокопушка (тогда, по-ветхому, Ганс какой-нибудь, шельмец). Летописец о вере его ничего не знает. Католик был, протестант, шаман, теософ? Бог весть. Но когда со своими спутниками, обряженными в серые навыпуск рубахи, препоясанные шелковыми красными поясами, причалил к новгородскому порту, — оглянувшись, почувствовал свое и обратился в веру православную. И солнышко засияло с неба, и заиграли золотые купола, и загремели колокола на звонницах высоких, и под великий звон и святое пение чинно вышли монахи, последовав из храма в трапезную… Прокопий притянулся к Богородице, почувствовал себя сиротою, стал на коленки в православном храме перед иконою Богоматери Великоустюжской-Новгородской и сказал: «Царица, я Твой сын. Здесь хорошо, тепло, здесь дом мой. Я навеки Твой». Окрестившись, стал искать учителя, кто б святости его наставил. И постучался в келью Варлаама Хутынского, святого отца тех времен, и просил старца, чтобы научил его свету евангельской любви и тайнам животворящего креста. И наставлялся долго заповедям — да что-то в сердце подсказывало: не то. И чин чином, и свеча, и молитва… да все нет покоя: где-то боль сверлит, стон чей-то слышится, крик сиротливый, точно птица раненая… И стал отлучаться из монастыря. Вначале по послушанию, а потом и просто так, не имея сил служить по заведенным правилам. Когда начинал Прокопий подвиги свои, тело его казалось прозрачно и лик его сиял, и прекраснее его глаз во время молитвы не было на земле. Многие любовались им и говорили: «Ангел Божий сошел на землю. Из земли заморской приехал, язычник-немчура, имущество нищим раздал, в монастырь Христа-ради постригся. Скинул богатые одежды, облекся в рвань и превратился в юродивого. Видимо — из земли немецкой басурманской, а невидимо — святой пришел к нам из Царствия!». И многие хвалили и поклонялись ему, как царю Мелхиседеку. И уже песни о нем слагали и притчи приводили по Екклезиасту… Блаженный в ответ молился: “Не хочу славы тленной, славы вечной жажду!..” Ища выбраться из этой воронки, притек к старцу Варлааму с исповедью. Бросившись в ноги, стал каяться в гордыне и в похоти, и в приражениях дьявольских. Старец назначил ему епитимью — на год в затвор. Но блаженный в нарушение послушания и в подчинение воле Божией говорит: — Я, святой отче, не могу, как другие. Неймется мне. Слышу голос Господа: «Потерпи на Мне, Прокопий»… Помолись обо мне, грешном, и благослови на страннический путь. Отпусти на все четыре стороны. Нет мне покоя на земле, пока греха полна. Варлаам, видя его непреклонность, благословил. А Прокопий, против славы своей прозорливца-чудотворца, стал творить дела непотребные: и с собаками бегает, и по помойкам прыгает, и в присядку пляшет на базарной площади, и мяукает во время службы. Попы его гонят, и тычки ему, и удары, и обиды, и оскорбления — да телом стал нечувствителен, а когда молился, становился невидим, чтобы никто тумака не двинул во время агнчьей молитвы, слышимой небом. И потоки солнечных лучей провожают на небеса его молитву, и ангелы склоняются пред ним… И слышит: — Как тебе, Прокопий?.. — Как Христу было в земные дни, — отвечает юродивый. Волосы помазал куриным пометом, бороду в каком-то вонючем масле, ходить стал нагой, едва препоясанный, спит на зловонных помойках: наберет кучу протухших яичных скорлуп и заснет спокойно под крики воронья, что здесь же злобно норовят выклевать ему глаза, да приблизиться не смеют. Уж досталось блаженному! А молиться любил больше в ветхой часовне, непокрытой от дождей и ветров, где между камней торчала пожухлая осенняя трава. Но придет, бывало, ляжет, накроется Божией теплотою, прикорнет близ сердца Божией Матери и слышит ангельские хоры… И тепло ему, и радостно, как никогда нигде не было и не будет на земле, как ни в одном монастыре и ни в одной обители, ни в каких княжеских хоромах и фешенебельных гостиницах. И мороз тридцатиградусный ему не страшен, и зной его не опаляет… Однажды совсем уже умирал от холода и пришел к нищим. Да те говорят: «Пшел вон, псевдоюродивый, оскорбление рода адамова!» — палками прогнали. И уже было застывал, и блаженной наполнялся теплотой, как отходящий в Царствие, и готовился предстать небесному Возлюбленному, каясь и сокрушаясь: “Вот, даже суки ощенившиеся меня гнушаются. Что ж я за грешник окаянный, если и псы брезгуют мной?” И когда уже совсем смирился и слезы застывали на нагом теле, как сосульки, явился ему ангел с неба и сказал: “Живи, Прокопий”. И облек его в чистые, неодолимые дьяволом одежды, и освободил от похоти мирской, славы человеческой. Прокопий ощутил благоухание неземных цветов… И с тех пор предался иному чудотворству: в ответ на тумаки да удары радуется и улыбается… И уж молотками били ему по рукам, и гвозди вбивали, как Христу распятому, — да не брала его сила окаянная, и исцелялся едва ли не тотчас же и от хромоты, и от какой болезни, если случалась. По молитвам его дважды был спасен Устюг от великих бедствий. Взберется, бывало, на кучу мусора, и кликушествует на весь город: “Кайтесь, священники, кайтесь, монахи, кайся, народ Божий!.. Страшная беда идет!..”. Никто ему не верил, говоря: “Какой у дурака разум?” Был бы институциональный, батюшкин юродивый — вняли бы. А этот супротив идет общепринятых канонов веры, и никто не признает его. А от того, что сто пятьдесят лет спустя канонизируют и часовенку поставят — что толку? В настоящем надобно слушать святых, когда пророчествуют о гибели… И надвинулась страшная туча. И когда город погрузился в непроглядную тьму, адские молнии сотрясли землю, и разверзлись тверди, и серные испарения наполнили воздух — устюжане пришли в ужас и прибежали к Прокопию. И он сказал: “Принесите икону Царицы из храма”. И, взяв икону в руки, кричал к Пресвятой Богородице, и была услышана молитва, и бедствие прекратилось. — Ты что ж юродствуешь — Христовой любви ради? — спрашивал его некий молодой подвижник Симеон, на себя примеряя редкие одежды странника и калики. — Христа ради, Его любви. Иначе не могу любить Христа. Любовь Его иначе не живет. Ее никак не передать в согласии с мирским. Она святая, а святости мир не приемлет. И никак иначе невозможно жить в любви, как только юродствуя, блаженствуя и принимая от других удары, презрение и обиды, зарабатывая венец славы нетленной. — А я могу как ты, брат Прокопий? — спрашивал у юродивого Симеон. — Как я — нет, а как Господь благословит, попробуй… — Отчего ж ты терпишь столько ударов? — Чтобы сердце иметь чуткое, как у Христа. Чтобы, если бьют кого, покрывать собой — а если бит не будешь, как почувствуешь битого? Посмотри, сколько скорби на земле… И, точно пес чуткий, переживал сердцем каждого скорбящего и в сердце сироты читал. Милостыню брал только от нищих и ту отдавал вдовам и голодным. А однажды подали ему слиток золота от богатого, а Прокопий преподнес молодому боярину, чтобы того не засекли насмерть за растрату.
А когда преставился, ночью тело его лежало никем не охраняемое, никому не нужное и как бы преданное псам дворовым. И поднялась сильнейшая буря в Устюге: осиротел великий град. А на четвертый день обнаружили тело его на голой земле близ часовенки сердца Пресвятой Богородицы, славного Ее Введения во храм. Под покровом святого великого архистратига Божиего Михаила и прочих сил небесных и бесплотных лежал Прокопий у святых ворот в конце помоста. И увидели монахи над телом преподобного как бы белую двухметровую шубу из ангельских одежд — огромный сугроб высотою в несколько сажень — и были потрясены последним из чудес великого чудотворца. Тогда-то, образумившись, взяли плоть его истерзанную, где живого места не было, проткнутую гвоздями да иглами, распоротую ножами да сплющенную молотками, закутали бережно и предали земле с многими почестями и каждением. Так пожелал Господь, Царь славы, прославить чадо свое любимое…
Праведный Прокопий, Христа ради юродивый, Устюжский чудотворец
С большими почестями блаженный Прокопий был похоронен у соборной церкви. Общецерковное прославление святого установлено на Московском Соборе в 1547 году. Мощи праведного Прокопия были обретены и положены в раке в Великоустюжском Прокопьевском соборе, где покоятся и поныне. Но сменились времена и началось восстание и на усопшего Прокопия.
Кто-то из народа воздвиг ему часовенку, и стал о нем молиться, а другие ее снесли и едва не предали анафеме того мастерового… А Прокопий, рассказывали, приходил в богадельни и кормил нищих из ладошек, и гладил им головочки, и смотрел так нежно… Кого оденет в теплые рукавицы, кому шубку принесет… Со временем стерлась память о Прокопии юродивом.
Только спустя сто пятьдесят лет святой напомнил о себе. Явился в те места инок, именем Иоанн, и пожелал написать образ блаженного и построить часовню в его честь. Священники и дьяконы восстали: “Пока мы живы — не будет здесь поминовения юродивым.
Святому должно быть чин чином: правильному, по уставу, а то разведутся святые блаженные по помойкам, спать без матрасов и теплых одеял, ночевать не в храмах, как положено паломникам, а в ветхих часовнях между дыр сквозных и воронья”. И прогнали со злобою святого инока того Иоанна.
А вскоре разразилась в Великом Устюге желудочная лихорадка, по-нашему холера, и бедствие страшное то привело в ужас многих. Тогда Прокопий стал являться многим людям и говорить: “Постройте здесь часовенку и приходите к ней — исцелитесь. Кто не поверит, не придет за исцелением ко мне, того болезнь не минует”. Так-то снова воздвигли Прокопию часовню, и избавились от беды.
А позднее воздвигли церковь в честь Прокопия-юродивого над мощами его, где был погребен. Так, братья, прославляет Господь еще при жизни и в вечности Своей тех, кто от земной славы отрекся, хулой и честью мирскою пренебрег и, посвятив себя юродивой любви Христовой, распялся в мире от любви. …
Конечно же, всенощная с литией, калила с ладаном, благоухание в храме Богородицы и в храме Успения, и близлежащая часовня, населяемая ангелами, и служба с девяти до полдвенадцатого, крестины и храмины…
Да Христос где живой? Замуровали в молитвенную урну? Спрятали в храм? Превратили в следованную церковнославянскую Псалтирь, в распятое мистическое тело? Самозамурованная церковь… Как мало здесь Святого Духа! Как ищет Он пробиться сквозь эту нахлобученную шапку, достучаться до костного мозга, пройти сквозь герметически закрытую консервную банку…
И какая радость овладевает народом и державой, когда хотя бы один живой святой ходит среди этого засилья грегорианских хоралов, латинских схоластов, аккуратных черных клерков с белыми священническими воротничками… Как мало здесь живого Господа! Хранимы на Руси юродивые.
И не заменит путь ко Господу и крест, протягиваемый с неба, ни одна икона, ни молитвенное правило, ни уставная буква…
Храмы, черные вороны… Господи, а где живой Христос? И где живая вера? С кем можно душу отвести? С кем о Господе поговорить? У кого прощения попросить? Где сердце миром помазать? Кому на руки возлечь, как маленькому, чтоб прижали к сердцу? Кому б довериться, кто б не солгал, не предал? Что если средь этого древнего благолепия ни одной искренней души, ни одного близкого ответа?.. Вот тогда и подашься в юродивые, Прокопии Устюжские. И полземли обойдешь, чтобы найти хоть одного брата. И, прильнув к его сердцу, навсегда примешь в себя как драгоценнейший дар.
Юродство
Мученичество
Виды подвижничества в Русской Земле (Оглавление)
Copyright © 2018 Любовь безусловная
Источник: http://lubovbezusl.ru/publ/samopoznanie/o/p/91-1-0-4928
Загрузка...
