Исповедница матрона анемнясевская

Блаженная Матрона Анемнясевская, исповедница (память 16 июля по старому стилю)

Матрена Григорьевна Белякова, известная среди своих многочисленных почитателей под именем Матреши, родилась 6 ноября 1864 года в деревне Анемнясево Касимовского уезда Рязанской губернии. В этой деревне и суждено было Матреше безвыходно провести почти всю свою страдальческую жизнь.

Родители ее Григорий и Евдокия были едва ли не самыми бедными людьми в деревне и кое-как вели свое крестьянское хозяйство. По внешнему своему виду они были хилыми, тщедушными людьми и казались какими-то недоразвитыми. Отец много пил и слыл в деревне пьяницей. У них было большое семейство – шесть дочерей и два сына. Три сестры умерли в детстве; Матреша была четвертою по счету.

До семи лет Матреша была обычным нормальным ребенком; как и все дети ее возраста, гуляла и играла со своими сверстницами и подружками.

С самого раннего детства родители почему-то невзлюбили ее – и отец и мать.

Нерадостна была жизнь ребенка в родной семье, где ей, больше чем кому-нибудь из братьев и сестер, приходилось терпеть обиды, ругань, побои; но еще большие страдания ждали девочку в дальнейшем.

После этой болезни девочка поправилась, но уже навсегда осталась слепою. Теперь на ее обязанности было нянчить своих младших сестренок и братьев.

Тяжело было слепой девочке справляться с этим делом.

– Слепая я ходила три года, – рассказывала Матреша, – нянчила своих сестренок; особенно тяжело было мне нянчить сестренку, которой было уже полтора года, я все роняла ее, а мать за это меня очень била, а я все роняла…

Однажды, когда мне уже было десять лет, я нянчила по обыкновению сестренку, а мать ушла на речку. Каким-то образом нечаянно я уронила сестренку с крыльца на землю, страшно испугалась, заплакала и сама со страха прыгнула за ней туда же.

В этот момент как раз подошла мать, она схватила меня и начала бить. Так она меня била, так била, – вспоминает Матреша, – что мне очень тяжело и трудно стало, и мне привиделось в этот момент: я увидела Царицу Небесную. Я сказала об этом матери, а она меня опять стала бить.

Так видение повторилось три раза, и я все говорила об этом матери, а мать после каждого раза все больше и больше била меня.

Во время последнего видения Царица Небесная дала мне утешительную записочку, – говорила Матреша, но что это за записочка и что в ней записано, она не сказала.

– После этого кое-как залезла я на печку и пролежала до утра. Утром зовут меня есть блины, а я встать не могу, ноги не ходят, руки как изломанные, все тело болит. И вот с тех пор я не могла ни ходить, ни сидеть, а только лежала…

С этого времени началась для Матреши более тяжелая жизнь. Слепая изувеченная девочка навсегда лишилась возможности ходить и что-либо делать. Она стала совершенно беспомощной, могла только лежать и уже не вставала с кровати во всю свою дальнейшую жизнь. Это была жизнь мученицы, пригвожденной к одру.

Сколько в течение своей жизни вытерпела Матреша обид и горя, сказать мудрено, но она терпеливо несла свой тяжелый крест, дарованный ей Богом.

Рассказывая эти факты, Матреша все время оговаривалась.

-Боюсь я, – говорила она, – что это грешно. Не прогневить бы мне Господа Бога. Про мать-то так рассказывать, грех-то какой… Жизнь-то моя горькая, ужасная такая; все лила я слезы, да и грешно сказать-то, все от родительницы, от матери…

– Много слез ты пролила в жизни-то?

– Ох, много. Если бы собрать, то большие ушаты набрались бы…

– С семнадцати лет, – говорит Матреша, – ко мне стал ходить народ.

Односельчане знали о страдальческой жизни девушки и относились к ней с чувством благоговейного уважения.

Первым за помощью пришел к Матреше крестьянин ее же деревни, по специальности пильщик.

– Матреша, – сказал он, – вот уж как ты лежишь несколько лет, ты небось Богу-то угодна. У меня спина болит и я пилить не могу. Потрогай-ка спину-то, может быть, и пройдет от тебя. Чего мне делать-то, лечился – доктора не помогают.

Матреша исполнила его просьбу – боли в спине, действительно, прекратились, и он встал на работу.

С течением времени эти посещения приняли характер настоящего паломничества: к Матреше шли не только жители окрестных мест, но жители и дальних, и иногда и самых отдаленных мест нашего Отечества.

Причем шли они беспрерывным потоком на протяжении более чем пятидесяти лет в количестве нескольких десятков, а иногда и сотен ежедневно.

Когда умерли родители, хозяином остался брат ее Сергей. Но жить с братом было не легче, и Матреша перешла на жилье вместе со своей сестрой, девицей Дарьей, в небольшой собственный домик, построенный ей ее почитателями.

По-видимому, здесь она должна была бы чувствовать себя хорошо, так всем и казалось со стороны, но в действительности этого не было. Сестра смотрела на нее исключительно как на средство дохода: ничего ей не давала и отбирала все, что ей приносили. Вся забота ее сводилась к тому, чтобы как можно больше собрать этих приношений.

– Мне было невыносимо тяжело, – говорила Матреша о своей жизни с сестрою. Она решила перейти к племяннику. Сестра, узнав об этом, страшно рассердилась и, желая как можно больше принести огорчений Матреше и отомстить ей, подала на нее в суд и отняла у нее ее домик.

Племянник ее, Матвей Сергеевич, к которому перешла на жительство Матреша, был очень религиозным и добрым человеком, он с детства относился к Матреше с благоговением, уважал и любил ее. Не менее мужа уважала и любила, Матрешу и жена племянника Ирина Федоровна. Она очень усердно ухаживала за Матрешей и всеми мерами старалась облегчить ее тяжелое положение.

Но особенно тяжело это было для самой Матреши. Она мучилась и глубоко скорбела, что за нее и через нее эти ни в чем не повинные люди должны были переносить иногда очень тяжелые для них насмешки и оскорбления.

Особенно насмешки эти усилились в революционные годы в связи с антирелигиозным движением.

Матреша обычно лежала в небольшой отдельной комнатке крестьянской избы, в маленькой детской кроватке, которая всегда завешивалась пологом. Летом, когда в избе становилось душно, ее обычно выносили в сени, и там лежала она до зимы.

Совет

Сама она никогда не просила, чтобы ее перенесли в избу, и терпеливо переносила осеннюю стужу и холод.

Родные же, за исключением племянника, не обращали на нее внимания и переносили ее в избу только тогда, когда уже видели, что в сенях лежать более было невозможно.

– Однажды, – вспоминает Матреша, – в октябре месяце я лежала в сенях, ночью был сильный дождик. Вода через крышу полилась на меня, и я промокла до нитки. К утру случился мороз, я страшно озябла, и одежда вся на мне оледенела. Утром сестра увидела это, сжалилась и перенесла меня в избу, за что я ей благодарна.

Часто в осенние холода приходящие удивлялись ее терпению и спрашивали:

– Матреша, да тебе холодно?

– Да нет, тепло, – обычно отвечала она в таких случаях, – посмотри, вот какая я горячая.

При этом она давала свою руку, и рука была действительно горячая. По внешнему своему виду Матреша была настолько мала, что казалась десятилетним ребенком. Ее платьице, подаренное ею одной из своих почитательниц, закрывавшее ее совсем с ногами, по длине своей равнялось только 91 сантиметру.

Очевидно, с десятилетнего возраста, с тех пор, когда она лишилась возможности ходить, тело ее не росло и навсегда осталось таким, каким было у десятилетней девочки. Она имела возможность переворачиваться с бока на бок, шевелить ручками и брать небольшие предметы.

Бог дал ей силу достигнуть не только личного высокого духовного совершенства, но и сделаться центром и источником религиозно-нравственной жизни для многих и многих верующих, которые шли к ней со своими сомнениями, нуждами, скорбями и болезнями и получали у нее то, что нужно для их духовного роста, для их духовного руководства на трудном и тяжелом пути человеческой жизни.

Во время бесед со своими посетителями она часто читала вслух различные молитвы, подходящие по своему содержанию к данному случаю. Иногда читала целые акафисты, читала быстро, уверенно, громким голосом. Иногда пела церковные песнопения, совершенно правильно выдерживая особенности гласов и распевов.

На вопрос одного из удивленных посетителей, спросившего, как это она, будучи слепой, знает наизусть даже целые акафисты, Матреша ответила, что “придет добрый человек и прочитает что-нибудь, я и запомню с Божией помощью”.

Особенно важной считала Матреша молитву об умерших.

Матреша часто причащалась Святых Христовых Таин, каждый месяц обязательно. С этою целью она приглашала к себе своего духовника – приходского священника, и день принятия Святых Таин бывал для нее самым, радостным днем. Пять раз в течение своей жизни она соборовалась.

Особенно строго соблюдала Матреша посты. С семнадцати лет она не ела мяса. Кроме среды и пятницы соблюдала такой же пост по понедельникам. В церковные посты почти ничего не ела или ела очень мало.

Очень уважала Матреша духовенство и к каждому священнику всегда и неизменно относилась с глубоким благоговением. Не признавала только батюшек-обновленцев. Одного из своих приходских священников, перешедшего в обновленчество, называла “наш Петруша”.

Особенно же Матреша любила монахинь и вообще девиц. Монахинь ставила выше всех мирских, все им прощала, бывала с ними, как ребенок: беседовала с ними, забывая все, в большой радости, с необыкновенною ласкою и участием.

Из святых мест с наибольшим благоговением Матреша относилась к Иерусалиму, к монастырям Дивеевскому и Саровскому. Она говорила о них с особенным умилением и любовью.

Эта высокая религиозно-нравственная настроенность Матреши, эта способность подняться выше граней нашей обычной человеческой жизни, способность жить духовной жизнью, жить в Боге и для Бога создавалась на протяжении многих лет путем долгих усилий, путем тяжелой внутренней борьбы, постоянной и напряженной работы над собою. И Матреша не скрыла в себе этот великий дар Божий, не утаила его от людей и щедро делилась им со всеми, кто к ней приходил.

Вереницы людей тянулись ежедневно к Матреше не только из ближайших окрестностей, но и из всех мест и уголков нашей обширной Родины. В ее убогой комнатке нередко можно было встретить паломников из Москвы, с Крайнего Севера, Юга, из далекой Сибири.

Матреша своим внутренним, духовным взором как бы насквозь видела каждого из своих посетителей и каждому давала то, что для него нужно, полезно, необходимо в зависимости от его настроенности, его духовных немощей и нужд, в зависимости от условий и обстоятельств, среди которых ему приходится жить.

Одних она учила и наставляла, других обличала и раскрывала им их грехи и пороки, третьих ободряла и утешала в тяжелых обстоятельствах жизни, четвертых предупреждала, указывая последствия их ошибочного пути, стремлений и намерений, пятых исцеляла от болезней, и всех вместе старалась направить на путь истинной, богоугодной христианской жизни.

Своих посетителей Матреша учила тому, как надо жить, чтобы помнить о будущей жизни, чтобы к ней готовиться, а не привязываться к земному. Учила жить “по-Божьи”: исполнять закон Божий, молиться Богу, любить Бога и на Него только надеяться. Твердо и безропотно нести свой жизненный крест, ниспосланный Богом, – вот основная мысль ее бесед и наставлений.

Молиться советовала различно, каждому сообразно с его положением.

Но особенно высоко ставила Матреша молитву в церкви, настаивала на том, чтобы каждый обязательно и при всяком удобном случае ходил в церковь.

Всякий, кто ленится ходить в церковь и молиться, ссылается на недосуг и разные дела, такой человек говорит она, хватится потом, да будет поздно. Ведь неизвестно, когда Страшный Суд, а нас, нерадивых рабов, не добудишься, страховая труба только разбудит.

Матреша, как будто видя человека насквозь, обычно указывала самое его больное место, требующее врачевания, и тем заставляла его осознать свою болезнь, о существовании которой он до сих пор, может быть, и не подозревал, встать на путь исправления.

В тех же случаях, когда человек страдал несколькими болезнями, Матреша раскрывала их ему не сразу, а постепенно, через известный промежуток времени, и тем стремилась с необходимой постепенностью вести человека по пути исправления.

Многие из почитателей Матреши на себе испытали это систематическое благодатное ее руководство и потому старались возможно чаще пользоваться ее советами и наставлениями, прибегая к ней в минуты сомнений, несчастий и скорбей душевных, в те тяжелые минуты, когда колеблется почва под ногами и человек, чувствуя свое бессилие, сильнее нуждается в твердой опоре, твердом руководстве духовном.

К концу жизни о житейских делах Матреша говорила едко и неохотно, можно сказать, только в исключительных случаях.

Но о жизни духовной, о жизни религиозно-нравственной, тем более о будущей жизни она готова была говорить день и ночь.

Очень охотно, с любовью принимала таких людей, которые шли к ней с запросами духовного порядка, интересы которых сосредотачиваются не здесь, на земле, а там, на небе, на будущей загробной жизни.

Она много говорила о тяжести жизни, о страданиях, о том, что необходимо терпеть все, что посылает Господь. С благодарностью нести крест, данный Богом каждому из нас, и во всех случаях жизни прибегать к Богу с молитвой.

– Самим ничего не делать, а всегда прибегать к Господу, Он все видит и знает… Сам Господь терпел, и нам нужно терпеть, сколько кому Господь пошлет. Трудна жизнь, трудна; помоги, Господи, крест понести.

От креста-то своего никуда не убежишь; как ни трудно, а надо его нести. Мученики, святые страдали, томились в темницах, всякие мучения претерпевали. Они молились Господу, и Господь терпенье посылал.

Пошли и нам, Господи, терпение, помоги крест понести…

О последних днях и кончине блаженной Матроны известно следующее.

Летом 1935 года в Белькове было заведено дело “попов Правдолюбовых и больного выродка Матрены Беляковой”. Началось оно с доноса одного жителя города Касимова на священника Николая Правдолюбова в связи с рукописной книгой, собранной и написанной им и его братом и приготовленной к печати.

Были арестованы 10 человек (хотя должны были быть арестованы 12). Одна женщина умерла, получив повестку с требованием явиться в Отделение НКВД города Касимова. По списку должна была быть арестована и блаженная Матрона.

Все арестованные были уже отправлены в Рязань и Москву, а Матрону боялись трогать.

После отправки заключенных в Рязань была послана машина и за блаженной Матроной.

Подъехали к ее дому днем, не таясь. Вошли. Тут их охватил страх, подойти боялись. По долгу службы подошел председатель сельсовета и, преодолевая страх, поднял Матренушку с ее дощатой постели. Матрона закричала тоненьким голоском. Народ оцепенел…

Про московский период жизни блаженной Матроны имеются скудные сведения. В Москве она прожила почти год. Предположительно, она была заключена в Бутырскую тюрьму.

Но пробыла она там недолго, потому что сделалась объектом почитания всех, без исключения, заключенных, которые начали петь акафисты и молиться. Ее должны были куда-то деть.

Убить боялись, а отправить в лагерь не позволял пример тюремного молитвенного подъема заключенных.

По другим данным, безнадежно болевшая мать следователя, ведшего дело блаженной Матроны, получила исцеление от Матроны, и следователь сумел освободить ее как больную и умирающую. Он поместил ее в тогдашний дом престарелых и увечных больных – хронически больных.

Документально засвидетельствовано, что блаженная Матрона умерла от сердечной недостаточности 16/29 июля 1936 года в Доме хроников имени Радищева в Москве, недалеко от храма Рождества Пресвятой Богородицы во Владыкине.

Источник: https://pdnr.ru/a24413.html

Матрона анемнясевская – древо

Статья из энциклопедии “Древо”: drevo-info.ru

Блаженная Матрона Анемнясевская

Белякова Матрёна Григорьевна (1864 – 1936), исповедница, блаженная.

Память 16 июля, в Соборе Рязанских святых и в Соборе новомучеников и исповедников Российских

Родилась 6 ноября 1864 года в деревне Анемнясево Касимовского уезда Рязанской губернии. Родители её Григорий и Евдокия были едва ли не самыми бедными людьми в деревне и кое-как вели своё крестьянское хозяйство.

По внешнему своему виду они были хилыми, тщедушными людьми и казались какими-то недоразвитыми. Отец много пил и слыл в деревне пьяницей. У них было большое семейство – шесть дочерей и два сына.

Три сестры умерли в детстве; Матрёша была четвертою по счету.

В семилетнем возрасте заболела оспой. После этой болезни девочка поправилась, но уже навсегда осталась слепой. Теперь ее обязанностью было нянчить своих младших сестренок и братьев.

Однажды десятилетняя Матреша нечаянно уронила сестренку с крыльца на землю. Увидев это, мать схватила Матрешу и начала жестоко бить. В этот момент духовному взору девочки предстала Царица Небесная.

Матреша сказала об этом матери, но та продолжала бить девочку еще сильнее. Видение повторилось три раза.

Так лежала Матреша в родительском доме до 17 лет, терпеливо перенося всякие скорби и обиды, и только в молитве находя себе утешение и отраду. Односельчане знали о страдальческой жизни девушки и относились к ней с чувством благоговейного уважения. С семнадцати лет к Матреше стал ходить народ, получая по ее молитвам различные исцеления.

С течением времени эти посещения приняли характер настоящего паломничества: к подвижнице шли не только жители окрестных мест, но и дальних, иногда и самых отдаленных мест нашего Отечества. Причем, шли они беспрерывным потоком на протяжении более чем пятидесяти лет в количестве нескольких десятков, а иногда и сотен ежедневно.

Когда Матреша лежала у родителей, и посетители приносили ей различные пожертвования за ее молитвы, то отец обычно все это отбирал на табак или водку, и тяжело было ей, что пожертвования эти шли не на доброе дело, она любила поделиться всем с людьми и, особенно, с бедными.

После смерти родителей много скорбей пришлось претерпеть Матреше от брата и сестры, смотревших на нее исключительно как на средство дохода. Сестра впоследствии отсудила у Матроны домик, построенный почитателями блаженной.

От сестры Матреша перешла на жительство к племяннику Матвею Сергеевичу, человеку доброму и религиозному. Но здесь огорчения ждали Матрешу с другой стороны. У Матвея Сергеевича подросли дети, односельчане стали смеяться над ними, дразнить их. Она мучилась и глубоко скорбела, что за нее эти ни в чем не повинные люди должны были переносить иногда очень тяжелые для них насмешки и оскорбления.

Матреша обычно лежала в небольшой отдельной комнатке крестьянской избы, в маленькой детской кроватке, которая всегда завешивалась пологом. Летом, когда в избе становилось душно, ее обычно выносили в сени, и там лежала она до зимы.

Совет

Сама она никогда не просила, чтобы ее перенесли в избу, и терпеливо переносила осеннюю стужу и холод.

Родные же, за исключением племянника, не обращали на нее внимания и переносили ее в избу только тогда, когда уже видели, что в сенях лежать более было невозможно.

Однажды, – вспоминала Матрена, – в октябре месяце я лежала в сенях, ночью был сильный дождик. Вода через крышу полилась на меня, и я промокла до нитки. К утру случился мороз, я страшно озябла, и одежда вся на мне оледенела. Утром сестра увидела это, сжалилась и перенесла меня в избу, за что я ей благодарна.

По внешнему своему виду Матреша была настолько мала, что казалась десятилетним ребенком. Ее платьице, подарок одной из почитательниц, закрывавшее блаженную совсем с ногами, было всего 90 сантиметров в длину.

Очевидно, с десятилетнего возраста, с тех пор, когда она лишилась возможности ходить, тело ее не росло и навсегда осталось таким, каким было у десятилетней девочки. Она имела возможность переворачиваться с бока на бок, шевелить ручками и брать небольшие предметы.

Она легко и свободно разговаривала и пела священные песнопения удивительно чистым и звонким детским голосом.

Никто не знает, как она молилась Богу. Известно только лишь то, что Матрона знала наизусть очень много молитв, многие акафисты и церковные песнопения.

Во время бесед со своими посетителями она часто читала вслух различные молитвы, подходящие по своему содержанию к данному случаю. Иногда читала целые акафисты, читала быстро, уверенно, громким голосом. Пела церковные песнопения, совершенно правильно выдерживая особенности гласов и распевов.

На вопрос одного из удивленных посетителей, спросившего, как это она, будучи слепой, знает наизусть даже целые акафисты, Матрена ответила, что “придет добрый человек и прочитает что-нибудь, а я и запомню с Божией помощью”.

В церковные посты почти ничего не ела или ела очень мало.

Кроме подвигов поста и молитвы, блаженная, как уже было сказано, добровольно терпела холод, а также перебирала и перекладывала камни, принесенные ее почитателями из разных святых мест.

Одних она учила и наставляла, других обличала и раскрывала им их грехи и пороки, третьих ободряла и утешала в тяжелых обстоятельствах жизни, четвертых предупреждала, указывая последствия их ошибочного пути, стремлений и намерений, пятых исцеляла от болезней, и всех вместе старалась направить на путь истинной, богоугодной христианской жизни. Этим объясняется и разнообразие ее отношений к посетителям. Одних она принимала чрезвычайно ласково, с радостью и участием, как дорогих и близких своих людей. Других она прогоняла от себя, что было все же очень редко. Все это бывало, как говорили ее посетители, или в тех случаях, когда человек заходил к блаженной из праздного любопытства, или тогда, когда это нужно было для исправления человека. Когда такой человек пойдет от Матрены, он подумает о себе и сознает грехи свои. Если он после этого опять приходил к ней, то она с радостью принимала его.

По молитвам блаженной Матроны совершались исцеления от множества тяжелых недугов, когда даже врачи не верили выздоровлению, так как совсем недавно видели неблагоприятный исход.

Блаженная Матрона Анемнясевская, 8 июля 1933 года

Начиная с Великого поста 1933 года, Матреша заметно переменилась.

Если раньше она со всеми держалась очень просто, всех жалела, вникала в горе каждого человека, беседовала подолгу и охотно, обсуждая всякие дела житейские, то теперь блаженная как будто совсем перестала интересоваться земной жизнью. О житейских делах она стала говорить редко и неохотно, только в исключительных случаях.

Зато о жизни духовной, тем более о будущей жизни она готова была говорить день и ночь. Очень охотно, с любовью принимала она таких людей, которые шли к ней с вопросами духовного порядка.

Летом 1935 года в Белькове было заведено дело “попов Правдолюбовых и больного выродка Матрены Беляковой”. Началось оно с доноса одного жителя г. Касимова на священника Николая Правдолюбова в связи с рукописной книгой, собранной и подписанной им и его братом, и приготовленной к печати.

Были арестованы 10 человек (хотя должны были быть арестованы 12). Одна женщина умерла, получив повестку с требованием явиться в Отделение НКВД г. Касимова. По списку должна была быть арестована и блаженная Матрона.

Все арестованные были уже отправлены в Рязань и Москву, а Матрону боялись трогать.

В следственном деле нет подробностей ареста блаженной Матроны и описания ее дальнейшей судьбы. Из него видно только, как свято берегли свидетели и близкие, все, кто был близок в Матроне, ее имя и светлый образ, никто ее не оклеветал, никто не оказался предателем.

Особенную смелость и дерзновение в защите Матроны показал ее духовник – священник Александр Васильевич Орлов (по этому делу пробывший 5 лет на Соловках).

Было собрано колхозное собрание, на котором постановили “изъять” Матрону Григорьевну Белякову как “вредного элемента”. Из 300 жителей села подписались 24 активиста. Сельсовет дал характеристику “на Белякову М.Г.”:

“Данная гр. является вредным элементом в деревне, она своей святостью сильно влияет на темную массу… Ввиду этого по с/с задерживается ход коллективизации”.

Машина дважды ломалась по дороге в Касимов. Кто-то держал на руках блаженную Матрону, пока машину ремонтировали. Из Касимова ее быстро увезли в Рязань и затем в Москву.

Про московский период жизни блаженной Матроны имеются скудные сведения. В Москве она прожила почти год. Предположительно, она была заключена в Бутырскую тюрьму.

Но пробыла она там недолго, потому что сделалась объектом почитания многих заключенных, которые начали петь акафисты и молиться.

Скончалась от сердечной недостаточности 29 июля 1936 года в Доме хроников имени Радищева в Москве, недалеко от храма Рождества Пресвятой Богородицы во Владыкине. В настоящее время ее могила остается безвестной.

По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия, прославление святой блаженной Матроны Анемнясевской было совершено в четверг Фоминой недели

20 августа 2000 года на Юбилейном Архиерейском Соборе она была канонизирована в лике новомучеников и исповедников Российских для общецерковного почитания.

Молитвословия

Тропарь, глас 8

Яко зарница небеснаго огня возсия в рязанстей стране блаженная старица святая Матрона, еяже память днесь творяще, воспоим Христа Бога, моляще Его даровати нам тоя предстательством в болезнех, бедах и скорбех терпение, и душам нашим велию милость.

Кондак, глас той же

В немощех силу, в слепоте очи нетленныя обрела еси, пребывающи на одре болезни, всюду яко птица духом носилася еси, младенствующи телом, была еси мати скорбящим и обруеваемым. Темже чтущих твою память не остави в молитвах, и помоги нам избавися от грехов покаянием, и улучити с тобою Царство Небесное.

Литература

• Житие Святой Блаженной Матроны Анемнясевской/Сост. Священник Николай Правдолюбов, Владимир Правдолюбов. Издание прот. Сергия Правдолюбова. – М.:Святитель Киприан, 1999. – 72с.
• Деяние Юбилейного Освященного Аpхиеpейского Собоpа Русской Пpавославной Цеpкви о собоpном пpославлении новомучеников и исповедников Российских XX века. Москва, 12-16 августа 2000г.

Использованные материалы

Источник: https://drevo-info.ru/articles/14402.html

Три Матронушки ХХ века. Матрона Анемнясевская, признанная следствием прозорливицей..

Ещё религии и репрессии в СССР здесь и здесьПритча о чекисте и святой
Житие святой Матроны Анемнясевской в документах Рязанского областного архива ФСБ России

С самого начала я относился к своей поездке в Рязань, в архив областного управления ФСБ России, как в некотором смысле к паломнической. ©

Также Матрона Московская

Икона Святой Матроны Анемнясевской

Задача для историка стояла неординарная в своей двоякости: с одной стороны, искать святость и промыслительность в документах архивного уголовного дела, а с другой – понять, где заканчивается агиография, житийный образ святой подвижницы, и начинается историография, портрет исторического лица.
Имя святой Матроны хорошо известно в нашей стране, причём отнюдь не только в среде верующих – главным образом в связи с почитанием мощей блаженной старицы Матроны Московской. Но не все даже глубоко воцерковлённые люди знают, что православных подвижниц с таким именем в XX веке было три. Случайно это Троичное число или нет, но в Санкт-Петербурге в дореволюционное время жила блаженная Матронушка, известная в народе как Босоножка. А в деревне Анемнясево под городом Касимовом Рязанской губернии в 1864 году родилась Матрёна Григорьевна Белякова. В наши дни она была прославлена в лике святых как Матрона Анемнясевская. Этому немало способствовал доктор богословия, настоятель московского храма Живоначальной Троицы в Троицком-Голенищеве отец Сергий – представитель большой династии священнослужителей Правдолюбовых. Он разыскал в архиве и опубликовал Житие Матроны Анемнясевской, которое в 1933 году составили его репрессированные родственники – священник Николай и мирянин Владимир. Оно было приобщено к уголовному делу последнего как документальное доказательство «контрреволюционной церковно-монархической деятельности».

Первое, что обращает на себя внимание в житии – это поразительная схожесть судеб двух русских святых – Матроны Московской и Матроны Рязанской.

Обе они, по свидетельствам очевидцев, обладали даром исцеления людских немощей, сами при этом оставаясь в их власти до смертного одра.

Причём недуги подвижницы Рязанской земли, говоря молитвенным языком, были ещё более лютыми, чем Московской Матроны, которая тоже была слепа, не передвигалась, но способна была хотя бы сидеть в кровати. Матрона Анемнясевская и того не могла.

По её собственным словам, после того как в детстве её жестоко избили родители, она утратила возможность двигаться и перестала расти. Руки слушались её плохо, а одна так вообще высохла. Матрона могла брать лишь небольшие предметы, например камешки, которые ей приносили из разных святых мест посетители.

Семья Правдолюбовых – священники и миряне. Крайние справа – авторы Жития Матроны Анемнясевской священник Николай и Владимир (за ним). 1924

Апокриф о раскаявшемся оперуполномоченном В конце июня 1935 года оперативный уполномоченный (должностное звание) 3-го отделения секретно-политического отдела УНКВД по Московской области Калинин, увидев пожилую женщину-инвалида ростом с 10-летнего ребёнка, вероятно, не смог поверить ни житию, ни рассказу самой женщины, и решил, что она такой и появилась на свет божий. Однако, вопреки распространённым сведениям из ряда биографий святой Матроны Анемнясевской, групповое уголовное дело, по которому она проходила, в действительности не озаглавлено столь издевательски и по нынешним временам кощунственно: «Дело попов Правдолюбовых и больного выродка Матрёны Беляковой». Об этом автору рассказала сотрудница ОРАФ УФСБ по Рязанской области. В основе псевдозаголовка – взятая оперуполномоченным Калининым в скобки короткая характеристика М.Г. Беляковой из обвинительного заключения, утверждённого заместителем начальника УНКВД по Московской области Радзивиловским 28 июля 1935 года:«В целях пропаганды церковно-монархических идей среди широких масс населения и привлечения в состав группы наибольшего количества последователей, участники к/р группировки использовали в контрреволюционных целях проживающую в д. Анемнясево Бельковского р-на Белякову Матрёну Григорьевну (болезненный выродок, слепая, неподвижно больная), выдавая её за «прозорливую и святую блаженную Матрёшу»; организовали к ней массовое паломничество верующих, идущих к ней за советами и благословением и даже для лечения от болезней».И всё-таки кто же он был, оперуполномоченный Калинин, написавший это? В справочнике Андрея Жукова «Кадровый состав органов госбезопасности СССР» есть только один чекист с такой фамилией, чья деятельность была связана с борьбой с «религиозниками» секретно-политического отдела Московского УНКВД. Это родившийся в 1897 году Калинин Василий Спиридонович, член Коммунистической партии с 1918 года. 26 декабря 1935 года, вместе с награждением знаком «Почётного работника ВЧК-ГПУ» XV годовщины, ему было присвоено звание капитана государственной безопасности. До середины февраля 1938 года он занимал должность начальника отделения 4-го отдела областного управления. И можно смело сказать, что «дело святой» явилось важной ступенью в карьерной лестнице В.С. Калинина: обвинительное заключение он подписал уже как начальник 7-го отделения СПО.Также становится очевидно, что псевдоавтор ложного названия уголовного дела и следователь, якобы отпустивший М.Г. Белякову на свободу после чудесного исцеления его больной матери, как о том толкуют апокрифы, – это одно и то же лицо. Чьё угодно: безбожника и сына своего богоборческого времени, карьериста, прагматика – но это явно не лицо изверга. Больше того – Матрёна Григорьевна Калининым никогда не арестовывалась и в Бутырскую тюрьму не заключалась. Изустные предания и воспоминания, даже самые духоподъёмные, хороши для житийной литературы – но не для исторического исследования. История о том, как после помещения подвижницы в Бутырский следственный изолятор заключённые принялись чуть ли не всей тюрьмой петь акафисты, конечно, красива. Но это не документ. На самом деле 29 июня 1935 года Калинин постановил: «Белякову М.Г. привлечь в качестве обвиняемой по ст. 58, п.п. 10 и 11 УК, мерой пресечения способов уклонения от следствия и суда избрать подписку о невыезде с места жительства». Постановление своё оперуполномоченный вынес, находясь непосредственно в деревне Анемнясево, а не в Касимове, Рязани или Москве. Там же, в деревенской избе, и допросил обвиняемую.Итак, под стражей святая Матрона Анемнясевская не провела ни дня. Рассказы очевидцев о том, как она покидала навсегда родную деревню, по-видимому, основаны на реальных событиях. С одной оговоркой. Увозили её не в тюрьму, а в Дом хронических больных имени Радищева, который находился на территории современного московского района Владыкино. Почему так далеко от Рязани? По двум причинам. Первая: Московская область 1935 года была куда больше нынешней по своим размерам – огромной. И входили туда и близкое к столице Владыкино, и далёкое Анемнясево. И не случайно дело находилось в производстве УНКВД именно по Московской области. Вторая причина подробно изложена в документе от 6 июля 1935 года, озаглавленном «Характеристика на гражданку д. Анемнясево Белякову Матрёну». Подписанная председателями сельсовета и колхоза имени Кирова, а также местным комсоргом, «характеристика» была адресована начальнику Бельковского райотдела НКВД. Формулировка с признанием святости «вредного элемента» Матрёны Беляковой поразительна и напоминает язык произведений Андрея Платонова:«Данная гражданка является вредным элементом в деревне, она своей святостью сильно влияет на тёмную массу отстающего населения не только деревни Анемнясево, но и на всю округу… У неё в доме собираются тайно скрытые поповские совещания в присутствии религиозных приспешников и её родственников. По окружающим деревням проходят скрытые всевозможные сборы на пропитание и на приобретение ей коровы. Были случаи, что ей деньги шлют почтой, откуда – неизвестно. Тёмная масса женщин ходит к ней за советом, выдавать ли дочь замуж за колхозника… Настраивает массу враждебно относиться к мероприятиям партии и советской власти. В результате колхозницы не несут своих детей в ясли колхоза.Ввиду этого по сельсовету задерживается ход коллективизации… Сельсовет просит немедленно изъять гражданку Белякову Матрёну из пределов деревни Анемнясево как вредного элемента… Белякова Матрёна занимается ворожбой. Приходящим к ней посетителям раздаёт разные камни, воду, горное масло и т.д., за что берёт деньги, всевозможные продукты и товары. Всё это поступает в хозяйство её брата Белякова Алексея Матвеевича, в результате – хозяйство крепкое…Собрание актива колхоза имени Кирова постановило: изолировать Белякову Матрёну из деревни Анемнясево как вредного элемента, развращающего массу деревни».Характеристике вторят показания допрошенных в качестве свидетелей односельчан, числом не менее семи. Например, некто С.П. Архипов, называвший второе пришествие происшествием, говорил:«Матрёша Белякова пользуется большим авторитетом прозорливицы и блаженной, поэтому к ней ежедневно идёт много посетителей как из Бельковского, Ерахтурского, Касимовского районов Московской области, так и из Горьковского края и Ивановской промышленной области. Особенно количество посетителей увеличилось в последние 3–4 года. К ней часто заходят монахи, попы, нищие, которые остаются ночевать. Блаженная Матреша даёт советы не вступать в колхозы и называет таковые делом Антихриста, Сатаны, доказывает, что в колхозах состоять вредно, и колхозникам советует выходить из колхозов. Она также говорит, что скоро будет второе происшествие и Страшный суд».Таким образом, деревенские активисты (а с ними наверняка недруги и завистники Беляковых, но все – люди местные) со своим собранием опередили даже чекистов, людей пришлых, с их Особым совещанием. Но как одни решили, так другие и сделали: именно «изъяли» М.Г. Белякову из Анемнясева и изолировали на порядочном расстоянии от деревни. 2 августа 1935 года Особое совещание при наркоме внутренних дел СССР постановило направить Белякову Матрёну Григорьевну, 1864 года рождения, без определённых занятий, на принудительное лечение. Оторвали Матронушку от родной рязанской земли, от нахоженных к ней троп народных. Почти ровно год прожила она после этого и умерла в инвалидном доме от сердечной недостаточности. Её могила, находившаяся на Владыкинском кладбище, была перенесена в подмосковный Долгопрудный и ныне является объектом паломничества.

Блаженная Матрона Анемнясевская. 8 июля 1933

«Вы зрячие, и вам виднее, как поступать» Вряд ли стоит слишком превозносить гуманизм В.С. Калинина и согласившееся с его заключением Особое совещание. Арестовать Матрёну Григорьевну и отправить в лагерь в её положении можно было разве что с… сиделкой. В самом деле, кто за ней в Бутырке ухаживать бы стал? Не сокамерницы же и не надзирательницы. Племяннице М.Г. Беляковой Ирине и её сыну Алексею (которого активисты ошибочно назвали братом Матроны) также было предъявлено обвинение, но и с ними дело ограничилось подпиской о невыезде.Кроме того, в своём заключении по делу следователь утверждал, будто Матрона признала свою вину. Между тем в протоколе её допроса, подписанном не только Калининым, но и ещё двумя чекистами – начальниками Касимовского и Бельковского райотделов НКВД – Матрёна Григорьевна хоть и называет имена и фамилии некоторых наиболее преданных своих почитателей, но признать их агитацию в антисоветском и антиколхозном духе наотрез отказывается. Впрочем, написать от имени незрячей можно было что угодно. Например, довольно сомнительна лексика этого фрагмента допроса – уж больно странно в устах неграмотной звучат некоторые речевые обороты и слова:– Скажите, по каким вопросам и за какими советами обращались к вам верующие и что вы им говорили?– Действительно, ко мне, как к пользующейся среди верующих авторитетом блаженной и прозорливицы, обращалось множество народа… Главным образом по бытовым вопросам, на которые я давала соответствующие ответы. Спрашивали меня также о том, вступать ли в колхоз и т.п., но на это я отвечала, что не знаю: вы зрячие, и вам виднее, как поступать.Наверное, так было предначертано свыше, чтобы в последней фразе ответа Матроны сквозь редакторскую правку – фактически придуманный текст – евангельской главой сверкнули, несомненно, её собственные слова. Это каким же духовным зрением и какой памятью (Матрона запоминала на слух Слово Божие, произнесённое посетителями) надо было обладать, чтобы сказать о вступлении в колхоз буквально, как о шаге ноги, и одновременно ответить так же, как отвечали Синедриону родители исцелённого Иисусом слепого! «А как теперь видит, не знаем… Сам в совершенных летах, самого спросите; пусть сам о себе скажет». Так отвечали родители его, потому что боялись Иудеев…» – повествует Евангелие от Иоанна. А ведь притча – текст по своей форме простой. Действительно, как говорила Матрона, чтобы сделать шаг, надо видеть, куда ступаешь. Ни того ни другого она не могла – физически. Но кто же из них был на самом деле слеп – подследственная или её следователи? И на этот вопрос есть ответ в той же 9-й главе Евангелия от Иоанна: «И сказал Иисус: на суд пришёл Я в мир сей, чтобы невидящие видели, а видящие стали слепы. Услышав это, некоторые из фарисеев, бывших с Ним, сказали Ему: неужели и мы слепы? Иисус сказал им: если бы вы были слепы, то не имели бы на себе греха; но как вы говорите, что видите, то грех остаётся на вас».Очевидцы «изъятия» Матроны говорили, что, например, смерть председателя колхоза, выносившего её из избы, была долгой и мучительной, а дети его ростом были если и выше подвижницы, то заметно ниже среднерослого человека. Доподлинно не известно, каким было окончание жизненного пути чекиста Калинина. Но даже воинствующее безбожие не спасло его от Большой чистки. Не помогла и болезнь, по которой он был уволен в запас в феврале 1938-го. В августе того же года его арестовали, а 29 октября 1939 года Военным трибуналом войск НКВД Московского округа Калинин Василий Степанович был осуждён к пяти годам лишения свободы. Вспомнил ли в тот момент сказавшийся больным бывший следователь свою больную подследственную – кто знает? И понял ли тогда, в 1935-м, чекист Калинин, кто перед ним? Вряд ли. Но строки его обвинения косвенно свидетельствуют о том, что чувствовал, что столкнулся с неким удивительным явлением, смысл которого он постичь не может. Человеком он был, несомненно, крещёным. Господь, бывало, и за одно слово грехи отпускал. А тут – целое житие от оперуполномоченного: «Пользуясь среди верующих авторитетом блаженной прозорливицы, принимала громадное количество своих почитателей…» Про антисоветскую и антиколхозную агитацию опустим, ибо деяния сии преступными давно не считаются. И, видимо, не просто так Калинин незакавычил словосочетание «блаженной прозорливицы»…

Сканы бумажного формата статьи / Кликаб ельно

Роман Никитин
«Совершенно секретно», №3(404), 12 марта 2018

Источник: https://eto-fake.livejournal.com/1395072.html

Блаженная Матрона Анемнясевская

В 1936 году на Владыкинском кладбище была похоронена Матрена Григорьевна Белякова, в народе известная как Блаженная Матрона Анемнясевская, последние месяцы своей многострадальной жизни проведшая неподалеку, в Доме хроников имени Радищева. Вытерпеть на пути от крещальной купели до могилы ей действительно пришлось немало.

О чем просят блаженную Матрону Анемнясевскую?

К иконе Блаженной Матроны Анемнясевской приходят просить о даровании детей.

Детство Матроны Анемнясевской

Блаженная Матрона Анемнясевская родилась в 1864 году в крестьянской семье (деревня Анемнясево Касимовского уезда Рязанской губернии) в бедной крестьянской семье. Уже в детстве ей довелось испытать немало скорбей — нужда настолько задавила родителей святой, что, кажется, совершенно озлобила их сердца. Родители не любили ее, били смертным боем.

После перенесенной в семилетием возрасте оспы девочка ослепла. Но это было только начало ее бед. Когда ей шел одиннадцатый год, случилось нечто гораздо худшее.

Матроне Анемнясевской, несмотря на ее слепоту, родители вменили в обязанность уход за младшими детьми, и однажды она уронила сестру с крыльца, за что вынесла жестокие побои от матери.

Более того — с этого времени она перестала расти, так и оставшись на всю свою жизнь в теле десятилетнего ребенка (ростом 90 сантиметров). Единственное, что ей оставалось доступно, — это самостоятельно переворачиваться с боку на бок и шевелить руками.

Духовные дары блаженной Матроны Анемнясевской

До семнадцати лет она лежала в родительском доме, беззлобно перенося попреки и обиды. Утешение находила лишь в молитве (в первый раз Божия Матерь явилась ей еще тогда, когда мать била ее за упавшую сестрицу), и вскоре ее стали посещать жители окрестных деревень, замечая, что молитвы Матреши быстрее доходят до Бога, чем их собственные.

Односельчане Матреши, видя, с каким великим терпением и молитвенным усердием она переносит дарованные ей скорби, прониклись к ней любовью и даже некоторым благоговением.

Однажды наведался к ней крестьянин-пильщик и сказал: «Матреша, вот уж как ты лежишь несколько лет, ты, небось, Богу-то угодна. У меня спина болит, и я пилить не могу. Потрогай-ка спину, может быть и пройдет от тебя…» Блаженная исполнила просьбу гостя, и хворь тут же оставила его.

Пошла широкая молва, и с тех пор к ней стали ходить люди со своими скорбями, и чем дальше, тем больше (говорят, что в последние земные годы святой ее иногда посещало до ста человек в день — причем некоторые преодолевали согни верст, чтобы поговорить с нею), — и многие из них по Матрешиной молитве получали избавление от нужд и болезней.

Разумеется, почитатели оставляли пожертвования, но, покуда святая жила у родителей, всё у нее отбирал отец, тратя деньги на водку. Вскоре родители померли, и Матреша перебралась к сестре, где скорбей у нее не убавилось, — ближайшие родственники видели в ней лишь неплохой источник дохода.

Матрена Анемнясевская после смерти родителей

Позже ее взял к себе племянник Матвей Сергеевич, человек добрый и богобоязненный, но не имевший влияния на свое семейство, которое рассматривало бездвижную «жиличку» лишь как некое неудобство и… дохода.

Дело осложнялось тем, что детей Матвея Сергеевича сверстники дразнили тем, что в доме у них обитает столь необычная калека, а те, по детскому неразумию, переносили эти насмешки и собственную неприязнь на блаженную Матрону.

Летом Матрешу выносили в холодные сени, где она лежала, пока стужа не делалась уже совсем невыносимой.

Откуда она знала столько молитв, акафистов и церковных песнопений, исполняя последние с абсолютной правильностью?! Сама Матрена на подобные вопросы отвечала так: «Придет добрый человек и прочитает что-нибудь, а я и запомню с Божией помощью». Это свидетельствует о неординарных способностях ее памяти. Но и вообще, всякому человеку, чье сознание не исказили новомодные материалистические теории, было ясно — в этом детском теле живет дух великой подвижницы.

Матрена Анемнясевская истово постилась, накладывая на себя ограничения паче церковных, — мясо она исключила из своего рациона в семнадцать лет, после того как в ней открылись неведомые обычным людям духовные способности. Причащаться святая старалась как можно чаще — по крайней мере, не реже одного раза в месяц. Для этого к ней приезжал приходской батюшка.

Навещавшие Матрону монахини, которых она очень любила, подробно рассказывали ей о своих паломничествах, — из этих рассказов блаженная составила представление о знаменитых русских обителях, из коих особенно выделяла Саровский и Дивеевский монастыри. Многим из тех, кто приходил к ней с разговором, она советовала непременно посетить Дивеево и Сэров, приложиться к тамошним святыням.

Матрона Анемнясевская в советское время

Богоборцы, захватившие власть в России в 1917 году, рассматривали Матрешу как своего идеологического врага и всячески старались отравить ей жизнь.

Особенно усилились нападки с начала 1930-х годов, когда началась коллективизация.

Блаженная Матрона Анемнясевская, судя по всему, провидела свою близкую смерть — примерно с 1933 года она как будто совершенно перестала интересоваться земными делами, оживляясь, лишь когда беседа касалась жизни вечной.

В 1935 году карательные органы арестовали десятерых человек по «делу попов Правдолюбовых и больного выродка Матрены Беляковой», однако саму блаженную некоторое время трогать не решались. В конце концов, придумали расправиться с нею руками односельчан.

Из трехсот сельчан постановление это подписали лишь 24 человека, в основном это были молодые активисты, которым большевистский агитпроп уже основательно промыл мозги. Сельсовет при этом дал характеристику «на Белякову М. Г.

», в которой, помимо прочего, говорилось: «Данная гражданка является вредным элементом в деревне, она своей святостью сильно влияет на темную массу… Ввиду этого по сельсовету задерживается ход коллективизации».

«Изымать» Матрешу пришлось самому председателю — остальные отказались принимать участие в богопротивном деле. Перед смертью этот человек, — а умирал он очень тяжело, — позвав священника, искренне раскаялся в своем грехе.

Святую Матрону увезли в Касимов, оттуда — в Рязань, а оттуда, по некоторым сведениям, — в Москву, в Бутырскую тюрьму.

Но ненадолго — уже умиравшую, ее поместили в Дом хроников имени Радищева в Москве, недалеко от храма Рождества Пресвятой Богородицы во Владыкине.

Источник: http://posmotrim.by/article/blazhennaya-matrona-anemnyasevskaya.html